Похождения соломенной вдовы

Осторожные вежливые расспросы привели меня к конференц-залу, в котором проходило какое-то важное заседание. Я тихонько приоткрыла дверь и заглянула внутрь. На сцене за длинным столом сидели личности разной степени серьезности. Крайним слева был мой муж. С тех пор, как мы виделись в последний раз, он заметно округлился. Это меня раздосадовало. Вообще-то, тоскуя по мне, он должен был осунуться и подурнеть. Но нет, ничего подобного. Его рассеянный и слегка самодовольный взгляд блуждал по головам сидящих в зале. Было заметно, что докладчика — маленького лысого мужчину, грудь которого почти целиком покрывал галстук, — он слушал вполуха. Если сделать какое-нибудь резкое движение, Туманов, возможно, заметит меня.

Едва я это подумала, как сзади ко мне подбежал опоздавший. Это был тщедушный человек в квадратных очках, на котором жалкими складками висел дорогой костюм.

— Пустите! — прошипел он, оттерев меня плечом от щелки.

Затем он взялся за ручку двери и совершенно неожиданно распахнул ее во всю ширь. Я оказалась прямо у него за спиной, можно сказать, вся как на ладони. И Туманов, привлеченный резким движением, конечно же, посмотрел на дверь. И увидел меня. Моргнул, потом еще раз, отвел взгляд и придал лицу скучное выражение. Честно говоря, это меня так взбесило, что я сделала два шага вперед и, захлопнув за собой дверь, оперлась на нее спиной. Руки сложила на груди и вперила мрачный взгляд в Туманова. Неужели эта гадина снова будет делать вид, что не узнает меня? После того, как он сам звонил мне?! Нет, так просто он от меня не отделается!

На сей раз его ложь была чрезмерной. Если даже он не помнит меня как свою жену, то уж как ту дамочку, которая воткнула вилку в его задницу во время делового ужина, должен помнить обязательно. Интересно, зачем он мне звонил, если собирается снова играть в «я вас не знаю»? Но звонил-то мне точно он! Так что теперь не отвертится! Благо сидит прямо передо мной.

К моему великому разочарованию, минуты через две ко мне пробралась какая-то грымза из середины последнего ряда и попросила освободить помещение.

— Посторонним здесь нельзя находиться! — заявила она, гневно посверкивая очками. — Здесь обсуждаются вопросы, которые являются коммерческой тайной.

— Я приглашена, — обиженно прошептала я. И назвала фамилию начальника, которую запомнила еще с прошлого раза. — Меня сам Котенков пригласил.

— Тогда где ваша карточка? — не сдавалась грымза.

— Карточка? — я удивленно оглядела свою грудь. — Ах, черт, прицепила на другое платье!

— Не морочьте мне голову! — сказала грымза, подталкивая меня к двери жестким бюстом.

Дождаться окончания конференции мне ничего не стоило — я и не столько часов могла бы потратить ради выяснения истины! Но вот нет ли из конференц-зала другого выхода? Если есть, то Туманов от меня обязательно ускользнет. Увидев его физиономию, я уже в этом не сомневалась. Держа вопрос на кончике языка, я бросилась к человеку в синей форме, который неторопливо расхаживал по коридору, глядя через зарешеченные окна на улицу. Вероятно, это был охранник. По крайней мере, руки он сцепил за спиной наподобие тюремного надзирателя. Мысль о том, чтобы строить мужчине глазки, на этот раз даже не пришла мне в голову. Вместо того чтобы дразнить и очаровывать, я решила сыграть роль бедной сиротки. Вернее, реплика из этой роли просто выскочила из меня, когда я подбежала к охраннику.

— Дяденька! — воскликнула я жалостливо. — В конференц-зал можно как-нибудь еще попасть, кроме главного входа?

— Нельзя, — с мрачным удовлетворением ответил охранник. — Дверь одна.

— А если пожар? — расширила я глаза.

— Все передохнут, как мухи в коробочке, — хихикнул он.

Его зловещее чувство юмора не произвело на меня никакого впечатления. Тем более вокруг было столько огнетушителей, что сначала я посчитала их частью дизайнерского проекта. Огнетушители висели на стенах, стояли в промежутках между кадками с фикусами, сторожили двери общих помещений, словно часовые. Охранник между тем разоткровенничался.

— Это здание само по себе похоже на ловушку, — заявил он. — На всех окнах решетки и сигнализация. Ни черного хода, ни пожарных лестниц. Выйти можно только так, как вошел.

— А куда же смотрит пожарная охрана? — возмутилась я.

— Куда она смотрит, не нашего ума дело, — проворчал охранник, хмуря брови.

Видимо, лимит его словоохотливости был исчерпан.

Ни словечка не добавив, он повернулся ко мне спиной и отправился в обратный путь по коридору.