Похождения соломенной вдовы

Валдаева в палате не оказалось. Занята была всего одна койка, на которой лицом к стене лежал человек в синей пижаме, подтянув ноги к подбородку. Остальные кровати были пусты и аккуратно застелены.

— А где ваш сосед? — непроизвольно спросила я, растерянно оглядываясь по сторонам.

— Нету, — не оборачиваясь, ответил пациент. — Помер.

— Как помер? — ахнула я. — Этого не может быть!

Из-за чего это случилось? Когда?

— Позавчера, — пациент наконец повернулся лицом ко мне. Он был небрит и мрачен.

Уронив сумку на пол, я зарыдала, бросившись лицом на белые простыни опустевшей кровати. На мои вопли и стенания прибежала медсестра. Она была размером с невысокий шкаф и держала руки в карманах халата.

— Это что у нас тут? — ужасным голосом вопросила она.

— Да вот, девка убивается по Смирнову.

— Убиваться, пожалуйста, в коридор, — повелела медсестра. — Кто ее сюда пустил?

— По какому Смирнову? — перестав рыдать, спросила я, сдувая волосы со вспотевшего лба. — По Валдаеву!

— А… Так Валдаев не помер. Его в другую палату перевели, — спокойно ответил пациент, доставая из тумбочки пачку печенья и принимаясь жевать.

— Ты что, дурак совсем? — закричала я и в сердцах бросила в глупого пациента подушкой, попавшейся мне под руку. Подушка приземлилась ему на лицо, и он истерически закашлялся.

— Ты че, офонарела? — взревела медсестра, габариты которой позволяли ей пребывать в уверенности, что хамский тон в общении с людьми вполне уместен.

Она подбежала ко мне и стала хватать за руки с целью вытолкать вон из палаты. Однако я была слишком взвинчена, чтобы сдаться просто так.

— Убери свои лапы! — закричала я. — Лучше посмотри, что с мужиком делается.

Отпихнув медсестру, я подбежала к типу в пижаме и принялась колотить его по спине. Медсестра бросилась следом и стала колотить по спине меня, изрыгая нецензурные выражения. На крик прибежали другие сестры и, распахнув дверь, начали голосить:

— вызывайте дежурного врача! В двенадцатой ЧП!

Пациенту плохо!

Вероятно, они думали, что, навалившись на постель, мы пытаемся привести того в чувство. И орем, потому что волнуемся. Дежурный врач, впрочем, пришел не скоро. Если бы здесь действительно кто-нибудь умирал, доктор застал бы только финальную сцену. Меня выдворили в коридор, а бедняге в пижаме сделали пару уколов. Глядя, как шприц вонзается в его сопротивляющееся тело, я начала испытывать угрызения совести. Поэтому поспешила поскорее смыться.

Спустившись на первый этаж, я узнала в справочной, в какой палате находится Валдаев, и чинно прошествовала, куда положено.

— Вы выглядите достаточно хорошо, чтобы вас не убила плохая новость. Виктора застрелили, — сообщила я, едва успев поздороваться.

Валдаев упал на подушки и застонал.

— Я не могу поверить! Ведь мы сделали все, чтобы этого не произошло! Вы уверены, что за вами не следили?

— Как я могу быть уверена? — хмуро спросила я, терзая замочек сумочки. — Я ведь не Джеймс Бонд. Может, за мной следили с вертолета. Я ведь не знаю, кто и какого масштаба слежку мог организовать. Если у меня на хвосте сидел кто-то такой же простой, как я, то его я, безусловно, отрубила. А если это профессионал… — Я пожала плечами.

— Расскажите, как это случилось.

Я стала рассказывать, то и дело смахивая слезинки, которые летели от меня в разные стороны. Валдаев нервничал. Он сжимал и разжимал кулаки и кусал губы.

— Знаете что? — заявил он, немного успокоившись и обдумав услышанное. — Настал момент, когда вам необходимо обратиться к властям.

— Господи! Да кто меня будет слушать!

— Будут, и еще как. Подумайте сами: произошло столько всего странного. Пропал ваш муж — раз. Затем труп Усатова у вас в квартире. Убийство и исчезновение почтальона, странная записка в заказанной по Интернету книге. Кроме того, один раз на вас даже напали! Затащили на пустырь…

Я не описывала Валдаеву эпизод с Ведьминым болотом. Он, конечно, был гораздо ярче пустыря, однако, по всей видимости, к нашему делу никакого отношения не имел.

— А теперь послушайте возражения, которые я наверняка услышу, если явлюсь к официальным лицам, — сказала я почти сварливо. — Пропажу своего второго мужа я доказать не могу. Ведь я уже пробовала! Далее. Убитый профессор. Нет никаких доказательств того, что он вообще был в моей квартире. Официальная версия — автокатастрофа, не так ли? Теперь почтальон. Судя по всему, он пропал без вести. Но он был стар, а мало ли пожилых людей пропадает в Москве? Кто поверит в то, что его убили только потому, что он принес мне письмо от тетки? Тем более трупа снова нет в наличии. Расследования какого случая я должна потребовать, скажите на милость?

— Хотя бы убийства Виктора, — сказал Валдаев. — Ведь он занимался вашим делом. Именно этим делом, в котором столько всего подозрительного и неясного. Можете ссылаться на меня, я вас поддержу.

— А куда мне идти? — растерянно спросила я. — Опять к капитану Щедрину?

— Кто это такой?

— Один мой знакомый… Не очень близкий. И не слишком доброжелательный. Он работает в нашем отделении милиции.