Похождения соломенной вдовы

— Значит, ты все-таки решила пойти?

— Кто не рискует, тот не пьет шампанское!

— Ой, пожалуйста, не надо о спиртном.

— Вермут — это не спиртное, — возразила я, — а сладкая водичка.

— Да-да, сладкая водичка, которая выливается солеными слезами.

— Что ты оплакивала?

— Не смейся, я думала о тебе.

— Иными словами, завидовала моей полнокровной жизни и оплакивала свое никчемное существование домохозяйки?

— Как ты можешь так говорить? Нет, Лерка, ты совершенно недальновидная. Звонишь с нижайшей просьбой, а потом начинаешь меня же критиковать.

— А чего мне к тебе подлизываться, если ты не хочешь шить платье?

— Я не не хочу, а просто реально смотрю на вещи. Я не успею. И никто не успеет. У тебя уже есть отрез?

— Чего?

— Ну, материал?

— Откуда он у меня возьмется?

— А подходящая выкройка?

— А она откуда у меня возьмется?

— Ладно, жди, сейчас приеду.

Если я думала, что сестрица приедет с сантиметром, мелком и журналом выкроек, то глубоко заблуждалась.

Она приехала с огромным желанием потрепать языком.

— А где твой муж? — спросила Катерина, ворвавшись в комнату и подозрительно посмотрев на валяющийся на диване галстук толщиной с мышиный хвост. Я уже заметила, что лже-Туманов считает стильным вешать на шею нечто, похожее на шелковые веревки.

— Мой муж в Питере, — раздраженно ответила я. — А где тот тип, который ежедневно опустошает мой холодильник, я не знаю.

— Может быть, стоило бы за ним немножечко последить?

— Я пробовала. Но он хитрый, как сволочь. Мгновенно сбросил меня с «хвоста». И так стильно это проделал — я мысленно ему поаплодировала.

— Значит, ему есть чего опасаться, — заявила Катерина. — Раз он ведет себя подозрительно и отрывается от слежки.

— Надо же, какие речи! Он же тебе нравится! — я обвинила сестрицу в непоследовательности.

— Нравится. Но, к стыду моему, мне часто нравятся нехорошие люди.

— Скажи проще — тебе нравятся безнравственные мужчины.

— Что ж, это мой единственный недостаток, — отрезала она. — Так что, тебе необходимо платье, сшитое вручную?

— Ты поняла правильно.

— Когда ты мне об этом сказала, я сразу же подумала о сестре твоего первого мужа. Ведь она всю жизнь работала в ателье и шила как сумасшедшая. Позаимствуй у нее какой-нибудь наряд, у нее их тучи, не забыла?

— Если честно, я уже подумывала об этом. Но она вряд ли расстанется хоть с одним из них добровольно.

Они все заперты у нее в кладовке на висячий замок. Кажется, это единственное, чем она дорожит по-настоящему. Даже антикварный комод вызывает у нее меньше эмоций.

— А что, если тебе выйти на подиум в платье Барбары? — внезапно оживилась Катерина и так выпучила глаза, как будто внезапно пришедшая мысль в прямом смысле слова свалилась ей на голову.

Я мгновенно поняла, насколько это замечательная идея.

— Катерина! Ты просто чудо! Давай собирайся, поедем к Елене Бориславовне.

— Что-то ты как-то быстро воодушевилась. Я, например; не уверена, что старушка согласится дать нам это платье напрокат.

— Есть один шанс. Барбара недавно поставила пятно на подол.

— То есть, иными словами, Елена Бориславовна что-то пролила на нее. Мне кажется, она делает это специально, чтобы чувствовать, что она не одна в доме. А так Барбара вроде бы живет своей жизнью.

— Сейчас Елена Бориславовна и так не одна. Я же тебе рассказывала про ухажера.

— Так как ты выманишь у нее платье?

— Я предложу отнести его в чистку.

— Хочешь сказать, ты представишь на конкурс сшитый чужими руками да еще грязный наряд?! — возмутилась Катерина.

— У меня есть пятновыводитель, так что не переживай заранее. Времени полно. Мы успеем привести платье в порядок.

— И все же я не уверена, что Елена Бориславовна отдаст его добром.

— Если не отдаст добром, придется выкрасть.

— Ты сживешь старушку со свету.

— Каким же это образом?

— Она разволнуется, у нее подскочит давление, потом наступит гипертонический криз…

— Катерина, — зловещим голосом сказала я. — Если ты боишься, я все сделаю одна.

— Ни капельки я не боюсь, — неубедительно соврала сестрица.

— Тогда собирайся, поедем добывать наряд. Мой так называемый муж оставил машину возле подъезда, и ключи здесь, так что пешком нам таскаться не придется.

* * *

Дедок, из-за которого последняя моя встреча с Еленой Бориславовной закончилась скандалом, отворил дверь и, пропустив нас в коридор, чинно предложил раздеться, после чего аккуратно развесил наши пальто. Выглядел он, словно дворецкий, который всегда держит в уме, сколь важным господам служит.

— А что, — не удержалась я от комментария, — в прошлый раз нельзя было поступить точно так же? Пригласить в дом, предложить чаю? А не прятаться в шкафу?

Дедок пожевал губами и серьезно ответил:

— Вопрос вызывает у меня искреннее недоумение.

Неужели непонятно? Тогда мы не были расписаны. Мое нахождение с Еленой Бориславовной наедине могли не правильно истолковать.

— Кто? — с живостью поинтересовалась Катерина. — Кто мог не правильно истолковать?

Дедок удивился еще больше и, прежде чем ответить, неодобрительно пожевал губами:

— Родные, соседи…

— И вы из-за этакой-то мелочи побежали жениться? — не поверила та. — Чудак вы, братец.