Похождения светлой блудницы

…Ученик Ромка Андреянов рисует портрет учительницы литературы… голой. Кто-то вырывает из рук… и картинка – по рукам…

Роман, не только в точных науках молодец. Играет на гитаре. Бойко на английском. Не удивительно для богатенького ребёнка из английской или музыкальной школ. Но удивительно для бедняка. Рисует на пять. По черчению – призы: «Золотая линейка», «Серебряный циркуль»…

Учительница выглядит культурно, как Венера. Этот шедевр никто не оценил. О, бедные мама и папа! И мама учитель, вишнёво краснеющая итальянским лицом. Отец: «Выпорю!» Никогда никого не бьёт, сыновей, тем более.

Педсовет. Ромка в центре директорского кабинета ни жив, ни мёртв. Директриса Белла Исаевна (Биссектриса, она же Белая Крыса)… Классный руководитель – дама строгих правил… Одетая, как монахиня, председатель родительского комитета. Заплаканная литераторша, она же невольная натурщица… Зарёванная мама мия… «О, мама мия!» Папа, сжимая в кулаке виртуальный ремень… Исключить! Оставить… Нет, выгнать!

И вдруг: тук-тук-тук-тук. Как он проник?! Но идёт кабинетом. Тук-тук-тук! – Тишина, и только это: – Тук-тук-тук! (Ромка приделал на трость свинцовый наконечник).

– Мой брат не виноват! Алла Леонидовна, как певица из группы «Ричи-повари», а Ромка – талантливый.

И опять: тук-тук-тук!

Ледяной туман тает на лицах… Никаких «исключить».

Они гуляют у дома вокруг пруда, вспоминая явление Ника в директорском кабинете, будто выход главного актёра в театре или защитника в суде. И Николлино мечтает о карьере великого адвоката. А лучше – великим, как… Рузвельт.

Брат Ника делает уроки Нику. Сочинения (грамотно); алгебру, геометрию, физику (у Ромки сходится с ответами). Долбят английский. Николлино не то, чтобы «Girl» «под Джона Леннона», гуд бай не выговаривает с первой попытки. В школе его тянут на трояки. Он знает два иностранных слова. В Италии шёпотом: «Я беру у портье ключ от номера! – И важным голоском: – Дуе-уно-дуе». Роман болтает на итальянском. Язык лёгкий, как родной. Уно-уно-дуе-дуе, пронто, пронто, модерато. Грацио, бонжорми. Брат уверенно: «Этот я бы выучил!» Никакой и никогда. Как и русский… На вступительных экзаменах в МГУ тридцать три орфографических ошибки! И одна дорога – «Светлячок».

Но как радуется Николлино, когда они вдвоём гуляют у пруда! С тех пор он любит мелкие и крупные неприятности брата Ромы. Чтоб опять: тук-тук-тук… С палки («канадской») со временем отлетит свинцовый наконечник, нацепят нормальный, купленный в аптеке.

Они хотели меня выгнать, а ты меня спас, мой маленький Николлино-Чиполлино!

– Эй, Чиполло! Чипа ты этакий! Чипешник! Чиполлучче! Чипоносик! Чипольник! (автор и этих имён Ромка). Эй, Чиполлино!

«Чиполлино (два евро)».

– Как ты любишь младшего братика, – говорят на скамейке у подъезда.

Николлино старше на пять лет.

Мы безвольны! Являемся в этот мир, не имея выбора места, времени и… родных. Первые моменты… Он на ковре. Рядом, но на подушках, над ним, маленьким, огромный Ник. Огромный и… грозный. Мама вбегает на его зов. Мама, над которой Ромка ещё не шутит: «Мама мия!» Она рабыня этого влиятельного господина, этого начальника! Папа с Ником на равных! Но иногда и папа – навытяжку, а Николлино величественно глядит со стула, для него изготовленного, напоминающего трон. Родители вокруг этого существа и до рождения Ромы. Указания ему, самому маленькому в их фирме-семье, возглавляемой Николлино: «Отнеси Нику!» «Помоги Нику!» И он мчится…

«Ваш слюга, сеньор…»

Ромка у ног брата, вернее, у его беленьких ножек… Одна – котёнок, вторая, немного другая, – собачка. Играет ими, будто тряпочными игрушками, сжимая их руками, они такие мягкие!

Рузвельта из Ника не вышло. Но ещё не вечер.

После того педсовета его выбирают, он лидер. Старше одноклассников (учится с двенадцати лет), но выглядит, как их одногодок. «За мной, канальи!» Впереди всех, но медленнее всех (тук-тук-тук!) бочком, скачком. Это многих умиляет.

Мама мия:

– Какое горе этот паралич!

Вырвалось. В целом, другое: «Николлино – наша радость!»

Плохо, что Ник обидел Веру. Она, верная, не могла далее терпеть. В храме проповедь. Вдруг зловещее громким голоском: «Это басни! Бога нет!» И: тук-тук-тук… «Я не могу там быть. Я презираю церковь и христиан». Папа: «И не ходи. Точные науки отрицают…» «На черта тебе этот “боженька”», – передразнивает Веру мама.

А Лиза:

– Вам, Николай Денисович, надо ходить в церковь…

«Не любит меня твоя Элизабет»…

– А никто и не должен ИХ любить. В деревне с НИМИ как? В деревне русской мудрость: калека в доме – наказание. Не били. Но любовь – к перспективным для рода…

Калека! Хромой! Эти термины в их семье не употребляют! Впервые не исправил. Она хрупкая красавица. Он метр девяносто, приёмы каратэ… В Лизе его защита. Непонятно, но факт.

– Как твоя Элизабет? – Усмехается Николлино.