Похождения в Амстердаме [HL]

Дом, в котором жил американец, как сказала мне Марике, находился на Сент-Якобсстрат, неподалеку от Центрального вокзала. Сама улица являла собой второсортное ответвление Квартала красных фонарей. Здесь хватало грязных баров и кофеен, сюда частенько забредали туристы с Дамрака, главной улицы города. Но тут они могли найти только торговцев наркотиками. Один из них какое-то время шел за нами, спрашивая, не хочу ли я приобрести «Виагру». Мы сделали вид, что не видим и не слышим его, и он оставил нас в покое. Из окон первого этажа, подсвеченных разноцветными неоновыми трубками, на нас смотрели скучающие проститутки. Одна сидела на деревянном стуле в ярком бикини из лайкры, раскинув ноги и упираясь в стекло высокими каблуками, и набивала на мобильнике сообщение.

Пол-улицы осталось позади, когда Марике остановилась перед перекошенной дверью рядом с одной из кофеен. Дверь покрывали флаеры и граффити, и выглядела она так, будто взламывали ее не один десяток раз. Марике вставила ключ в пружинный замок, открыла его и повела меня по пропахшему марихуаной коридору, который освещался одной тусклой лампочкой. Мы молча поднялись на второй этаж. Я без лишнего шума, стараясь не привлекать внимание девушки, натянул на руки резиновые перчатки. Марике тем временем искала на связке нужный ключ.

Как выяснилось, она могла без этого обойтись. Дверь в квартиру американца мы нашли приоткрытой.

Я первым переступил порог и оказался в крохотной, без единого окна комнате, спальне и гостиной одновременно, скудно обставленной, но чистенько прибранной. Один ее угол занимала односпальная кровать, аккуратно застеленная, с темно-зеленым покрывалом и белыми простынями. На ней стоял открытый чемодан. Я быстро просмотрел его содержимое. Одежда, подготовленные к поездке документы, маленький ноутбук, ничего интересного. Рядом с кроватью стоял комод с выдвинутыми пустыми ящиками. В комнате также имелись деревянный столик, два складных стула, газовая плитка с баллоном и раковина с двумя пустыми стаканами на ней. Кроме входной, в комнате была еще одна дверь.

Марике двинулась к ней, но я остановил девушку и прошел первым. Увиденное не стало для меня сюрпризом, за исключением одного: американец был еще жив. Он сидел с закрытыми глазами, скрючившись, в фарфоровой ванне, весь залитый кровью. Загустевшей, окислившейся, темной, как хорошие чернила. Череп над левым виском ему проломили, и среди слипшихся, покрытых кровью волос я разглядел белые костяные осколки. Правая кисть с неестественно выгнутыми пальцами свешивалась за край ванны. Он был без сознания, но грудь мерно поднималась и опускалась.

За моей спиной Марике пронзительно закричала и выронила ключи на пол. Я решил, что крик лучше обморока. Повернулся, чтобы выпроводить ее в другую комнату, и тут услышал вой сирены, сменившийся визгом тормозов. Через мгновение вышибли входную дверь, послышался крик: «Полиция», бегущие шаги.

Назовите меня старомодным, но не нравится мне встречаться с полицией на месте преступления, пусть совершенного и не мной. Марике стояла с остекленевшими глазами, дрожала всем телом, но я поступил, как считал необходимым, учитывая сложившиеся обстоятельства.

— Вы пришли одна, — проинструктировал я ее. — Меня здесь не было. Вы пришли сюда, нашли его, и это все, что вам известно. Марике? Вы меня поняли?

Она медленно опустилась на пол, голова упала на грудь, и я не мог гарантировать, что она меня слышала. А убеждаться в этом времени не осталось. Окно в ванной было со сдвижной рамой, я ее поднял, вылез на плоскую крышу. Затем опустил раму, добрался до свеса крыши, спрыгнул на землю и побежал со всех ног.

Глава 6

На следующее утро я встал поздно и начал свой день с распечатки чистовика своего последнего романа. Как только из принтера выползла последняя страница, я сложил все аккуратной стопкой, сцепил эластичной лентой, добавил написанное от руки короткое сопроводительное письмо и положил в конверт из плотной коричневой бумаги. Затем отправился на главпочтамт, заплатил необходимую сумму в евро, гарантирующую доставку в Лондон на следующий день, после чего направился на Центральный вокзал и взял билет, туда и обратно, до Лейдена, ближайшего университетского городка.

Мне требовалась разлука с Амстердамом, пусть и на короткое время, и Лейден как нельзя лучше подходил для этого. Тридцатиминутная поездка на поезде не представлялась чрезмерно утомительной, а потому, купив контейнер с горячим кофе и пачку сигарет, я с радостью уселся у окна на нижнем этаже двухэтажного вагона и стал тупо смотреть на мелькающие за запыленным стеклом задворки жилых домов и административных зданий, которые сменились частными усадьбами и, наконец, шоссе к аэропорту Шипхол. Точно по расписанию поезд прибыл на подземную станцию аэропорта, большинство пассажиров моего купе вышли на платформу и направились к эскалаторам в дальнем ее конце, катя за собой пластиковые чемоданы на колесиках. А я продолжил путешествие под усыпляющий стук колес, изредка затягиваясь дымом.