Похождения в Советской армии, или ДМБ-92

В Архангельске располагалась учебка для моряков, славящаяся своим строго уставным несением службы, ну копия нашей керченской, только с поправкой на иной род войск. Выбраться из лап патруля в черных шинелях было нереально, как и избежать в трамвае проверки документов. В общем мы выдохнули только когда сошли с автобуса в аэропорту.

Ким и Гавриш ездили теперь за азотом в Обозерку. Как-то их очень долго не было и прибыли они на разбитом КрАЗе, который на буксире тянул другой бортовой КрАЗ, не из нашего автопарка. Машину занесло и перевернуло на зимней дороге, пока Ким ездил за помощью в Обозерку, Коля, вооруженный ружьем, охранял машине и сам себя от волков. Серьезное происшествие!

После этого приходилось крутиться как следует во время полетов, бочки приходилось поднимать на ЗИЛок и снимать каждый раз, когда требовалась заправка. На один день полетов нужно было две пятитонные бочки азота, а их всего было две! ЗИЛ, размороженный Терешковым он сам в итоге и починил вместе с Гавришем, после своего возвращения в виде «прапорщика» и с салом в виде презента в придачу.

Отношения у меня с ним в новом качестве не сложились. Я был совершенно другим, а он видел меня прежним и пытался отдавать мне приказы, которые явно должны были касаться более молодого поколения. Все закончилось полным разрывом после его демонстративного уничтожения моего свитера, спрятанного в неведомом офицерам, но используемым не одним поколением солдат месте. Я ему этого не простил и больше почти не разговаривал, о чем теперь немного жалею. Можно было многое простить за хорошее отношение в ту первую зиму.

В конце зимы я лишился уже готового дембельского альбома. Альбом мне было не очень жаль, несмотря на все сделанные собственными руками строго определенные детали – бархатную обложку, вставки из туалетной бумаги с юмористическими картинками, окрашенные страницы и металлические накладки на обложке с надписями Керчь и Архангельск и парой истребителей.

А вот потеря основной части фотографий меня шокировала, я специально привез из дома свои фотки, сделанные до этого в Керчи и в самом начале службы в Талагах. Поначалу я думал, что это сделали мне в отместку за историю  с куртками, но потом убедился, что мы подверглись обычной краже, скорее всего каких-то среднеазиатских личностей из части, которым зачастую было все равно, что изображено на фотках.

По сути мне повезло, так как воры либо не знали, где включается свет, либо побоялись его зажигать. В результате я лишился только альбома и еще каких-то не слишком важных вещей, а на верхнюю полку, где лежал  воинский билет, блокнот с адресами и приготовленные на дембель 2000 рублей денег они не заглянули. После этого все, что касалось армии стало мне ненавистно и именно этим объяснялось мое решение ехать домой по гражданке!

Я долго горевал об утраченных фотографиях, но свершилось чудо и большая часть из них вернулась мне усилиями Егора (Игоря Светличного), выложившего их на своей странице в Одноклассниках более 20 лет спустя! Он занимался фотографированием на протяжении полутора лет и сохранил все пленки. Вот уж не только рукописи не горят!

Зима закончилась, снега было так мало, что мы и чистили то его несколько раз всего. После сильных снегопадов загоняли снегоуборочную машину, пойманную на пути с аэродрома. После 20 чисел марта основным вопросом был вопрос о выходе приказа об увольнении, наличие в нем указания о призыве не играло для нас роли.

Незадолго до приказа Котов уезжал в свой второй отпуск, я выдал ему свою меховую куртку, будучи уверен, что он как-то вывернется и больше в часть уже не вернется и просил обязательно вернуться. Жалел я, конечно не о куртке, а об очередном расставании с другом.

Незадолго до этого на праздник Восьмого марта мы втроем посетили центральный архангельский рынок и добыли несколько веток мимозы. Женька подарил своей бабушке, а мы зашли к тете Люсе и поздравили ее.

У нее же мы с Виктором отмечали мое 20-ти летие. Праздник удался, нас угостили Кока-колой в стеклянных бутылках, привезенных ее тестем из дальнего плавания, мы тоже принесли какие-то продукты. Внучки празднично и с соблюдением высокого этикета накрыли стол – салфетки, ножи-вилки, тарелки, рюмки!

В будущее смотрелось с наслаждением, мы проводили свободное время за чтением, став завсегдатаями библиотеки, я полюбил Пикуля, кот изучал Солженицына, завели магнитофон, сопровождавший нас теперь в караулах. Кроме того, я штудировал учебник английского, привезенный из отпуска и готовился поступать после армии в Университет.

В разговорах я абсолютно искренне и честно говорил Халявкину, что мне даже страшно представить, что всю жизнь придется провести на одной планете, настолько у меня было ощущение доступности любых целей, уверенность в себе и далеко идущие планы. Хочется сказать спасибо нашему лейтенанту, он отправил меня достаточно рано домой, раньше ушел на дембель только Кот – в нулевой команде.