Похоже, я шизофреник, пожирающий магию. Том 1. Том 2 (СИ)

Я же, к этому времени приготовивший Резак, выхожу из-за угла и уже направляю руки на второго врага, как он тут же разворачивается и не глядя швыряет в меня каменный шип, ускоренный ветром.

Это были военные.

Заранее предугадав направление с помощью интуиции, я наклоняю голову и пропускаю шип мимо, как оппонент создаёт на пальцах тонкую нить, дёргает рукой и перенаправляет снаряд прямо в полёте.

«Чёрт!», — интуиция завопила, — «Не успеваю!»

Я не уклонюсь! Я допустил ошибку! Я просто не предусмотрел, что маг ветра с лёгкостью сможет перенаправлять свои атаки, и не сместился сразу.

Сейчас шип летит мне прямо в спину. Попадёт — прошьёт лёгкие. Уклониться нельзя.

Только принять удар.

«Не так быстро, дворняга!»

Я отменяю Резак и двумя потоками активирую Укрепление.

Шип со свистом пролетает всё расстояние, пронзает кожаный доспех и вонзается в кожу.

— Кха! — выкрикнул я.

Да, шип попал в зону лёгких. Его скорость была такой высокой, что он без проблем пробил кожаные лоскуты. Это — смертельное заклинание. Но…

Я просто крепче.

Я оказался совершенней, чем эта убогая человеческая магия.

— И это всё?! — гаркнул я, одной рукой выдёргивая шип, а взмахом второй поднимая брызги вокруг глаз оппонента.

Он, как и все, купился на эту уловку и закрыл лицо.

«Нет времени!», — перехватываю шип в прямой хват, — «Я не успею приготовить заклинание!»

Резак — мощное заклинание, но его главный минус в долгой зарядке. Это скорее снайперская магия, нежели обычная боевая.

И потому я, вновь освобождая два потока, вливаю в них энергию воды и жизни, направляю на ноги и со всех сил швыряю шип в оппонента, тут же срываясь следом.

Враг вскидывает руки, создает каменный щит и блокирует шип. Он отменяет заклинание и судя по лицу понимает, что до столкновения осталась секунда. Он сжимает кулак и формирует вокруг него около десятки мелких спиц, на тупом конце которых завихрился ветер.

Я вновь сбрасываю два потока, активирую двойное заклинание Укрепления и концентрирую его на груди и животе, заранее определяя место попадания.

Пара шипов пролетает мимо головы, а остальные пробивают кожаные доспехи, вонзаются мне в кожу и …

Снова в ней увязают, неспособные пройти и сантиметра вглубь.

Я едва сдерживаю оскал, подбегаю к ослеплённому водой врагу и, не найдя ничего эффективнее, делаю ложный замах рукой и вгрызаюсь в шею, клыками прокусывая аккурат сонную артерию. Военный хватается за место удара и начинает захлёбываться.

"А как… я смогу так глубоко прокусить?"

Решив не углубляться в эту тему, я прописываю врагу кулаком в кадык и Жизнью залечиваю край раны, при этом не трогая вспоротые вены. Ни капли его крови не пролилось на асфальт — она просто вытекала вглубь его же глотки.

Он упал и начал захлёбываться.

Второй враг, видимо от адреналина чуть взявший себя в руки, создал изо льда кинжал и наугад резанул воздух, вонзая остриё мне в висок.

Голубое лезвие входит на пару миллиметр вглубь и слегка отклоняет мою голову от вложенной в удар силы. Однако — ничего более.

Его ослабшая рука была не способна пробить мою укреплённую плоть. Даже с острым ледяным клинком.

— Тц-тц-тц, — я ударил ему апперкотом по носу, обошёл со стороны и схватил обеими руками за голову, — И какой только мусор не набирают в армию.

Рывок. Громкий хруст.

Голова врага выворачивается на девяносто градусов, и он падает вслед за напарником.

В последний момент, когда мои пальцы уже соскользнули с его кожи, я освободил два потока, наделил их отрицательной жизнью и пустил этот импульс на пробитую глазницу, перекрывая кровотечение.

Вот и всё. Победа. И причём… лёгкая.

Удивительно лёгкая.

Может я и впрямь гений какой?

«Опыт»

Как-то мне на удивление легко даются убийства магов. Да и странные повадки появляются…

— Да уж…, - вздыхаю и поворачиваюсь на жертв, — Не ранены?

Это была женщина и молодой паренёк. Причём женщина и впрямь очень и очень симпатичная: с молодым лицом, голубыми глазами и тёмными волосами, завязанными в косу. Плечо её летнего платья-сарафана было порезано и сползло вниз, оголяя часть её тёмно-алого бюстгальтера и длинную алую царапину, из которой медленно текла кровь.

«Мусор…», — обратился я к трупам, через которых без церемоний перешагнул и подошёл к женщине.

И ребёнок, и мать были шокированы увиденным, и потому не могли проронить ни слова. Мне же это было только на руку. Не хватало ещё беседы разводить. Я не за этим сюда пришёл.

— Не бойтесь, — я протянул руку и остановился, когда увидел, как женщина съёжилась и с ужасом на меня посмотрела, — Я вылечу вашу рану, — киваю на плечо, — Мне не нужно вас пугать или ранить. Не бойтесь, я…

«Ваше спасение»

— Ваше… спасение.

Дальше я не решался самовольничать. Бедняжка и так пережила сегодня очень многое. Не хочу её пугать.

— Мама… пожалуйста…, - подал голос парень, — Дай ему тебя вылечить. Я знаю кто это. Он х-хороший.

— Знаешь? — удивился я.

— Все дети знают.

О как.

— Л-ладно…, - прошептала женщина и слегка отклонила голову в сторону, открывая мне свою стройную бледную ключицу.

Я кивнул, аккуратно прикоснулся к ране и направил на неё Жизнь, буквально на глазах заставляя порез срастаться.