Похоже, игра окончена. Том Пятый

Девушка падает с высоты и вскрикивает. Я также рухнул на пол и, воспользовавшись секундной заминкой, наудачу стреляю из аугментации в сторону снайпера.

Повезло. Пуля пробивает его грудь, и сидящий в невидимости солдат со вскриком падает наземь.

«Чёрт…», — хватаюсь за бок, где, судя по всему, что-то протекало.

Набор сколопендры разрушен, смысла от него уже нет и тело вернулось в обычную форму.

«Чёрт», — понимаю, что больше не смогу укрывать Вайолет, тогда как до кабинета осталось буквально десять процентов пути.

— Ну и ну, не думала, что такие в твоём вкусе, — в конце ведущего сюда коридора послышались тихие одинокие шаги и звонкий, мурлычущий голос, — Сладкий, разве так трудно было сказать? Ты столько раз отказывал мне, что я уж посчитала себя непривлекательной, — с наигранной тоской сказала девушка, — Знаешь, я даже немного ей завидую. Она-то может родить от тебя потомство, а я нет. Впрочем, скоро и она не сможет. Как та в бункере.

«Нет… нет-нет-нет-нет, сука, нет!»

Я с трудом встал на колено и посмотрел в сторону голоса.

Джина. Это была она.

И она приняла форму Евы.

— Чёрт! — я со злости ударил пол и тут же метнулся к Вайолет.

Успел. Выстрел был направлен именно на неё, и я в последний момент смог его заблокировать. Дробь пришлась по спине.

— В-вайолет… прошу… любимая, просто сиди здесь, — сказал я дрожащим хриплым голосом, — Я смогу тебя защитить.

«Только не это…», — картины прошлого мелькали в голове, — «Боже, только не это…»

Активирую жала, заячьи ноги, дожидаюсь выстрела и успеваю попасть в короткое окно перезарядки — рывком пробиваю грудь солдату.

«Только не снова…», — слух пропадал под действием эмоций.

Отшвыриваю врага, отламываю одно из двух своих жал и швыряю в голову второго. Прыгаю следом, вытаскиваю лезвие из черепа и прорезаю глотку ещё одному.

«Почему…», — теперь я слышал лишь крик Вайолет и собственные мысли.

Рывком возвращаюсь к девушке и прикрываю её от выстрелов. Часть пуль застревает внутри меня. Повреждаются органы.

«Почему всё повторяется… почему всё сложилось именно так?..»

Вайолет вскрикивает ещё сильнее. Она видит, как из моего пробитого насквозь тела что-то вытекает.

А я же вижу её заплаканное и перепуганное лицо.

«На самом деле, я знаю почему»

Дожидаюсь начала перезарядки и вновь рывком отправляюсь в бой. Прыжок на стену, на пол, удар. Затем рывок обратно к Вайолет, выстрел в голову Джине, рывок, взмах лезвием, возвращение к Вайолет.

«На самом деле, они уже давно нашли меня. Они знали, что я бессмертен пока подключён к сети, и потому единственным способом меня поймать, был Атараксис. Они позволили мне привязаться к человеку, что часто здесь находиться, и множество раз убеждались, что всё пойдёт по сценарию. На самом деле, я просто зверь в загоне. Всё это было спланировано от начала и до конца: от экипирования и места, до обузы в виде Вайолет. Они знают, что я не могу сбежать. Знают, что нужно давить на то, что однажды меня сломало. Поэтому сценарий так похож на сценарий бункера — они знают, что я не позволю ему повториться. А это значит, что и Вайолет бросить я не смогу, дабы сбежать и активировать нанитов»

Я больше ничего не слышал: ни выстрелов, ни криков, ни звона. Лишь обессиленный, лишённый эмоций собственный голос, задающий один вопрос:

«Неужели всё повторяется?»

Выстрел, и подготовленная заранее снайперская винтовка отрывает мне ногу и сносит в сторону. Мысли исчезли. Голос в голове пропал. Я поднимаюсь на три конечности и прыгаю к Вайолет.

Боже, как же она красива.

Я рад, что пусть даже с позволения Атараксиса, судьба свела нас вместе.

Я очень рад.

— Я люблю тебя, Фиалка, — я аккуратно целую её в лоб, — Прости.

— Ч-что?

«Я не позволю всему повториться. Не сейчас. Не сегодня. НИКОГДА, ПОГАНЫЕ ТВАРИ!»

|Активирован режим «Форсаж»|

|Ядро будет перегружено через тридцать секунд|

Тридцать секунд, чтобы всех уничтожить. Не справлюсь — умру.

Я отскакиваю от девушки, в полёте отрезаю кому-то руку, ловлю упавший автомат и с разворота загоняю его в глотку врагу. Спускаю курок. Выстрел. Пули прошивают тело мужчины изнутри.

Я прижимаюсь к полу, отскакиваю в сторону и раскалённым жалом пробиваю броню очередного оппонента. На всё помещение раздаётся шипение, сквозь которое я едва замечаю вскинутый автомат.

«Не позволю!»

Хватаю труп за шею и с разворота швыряю к Вайолет. Нацеленный на неё выстрел утопает в пролетевшем теле, а ответственный за него человек в ту же секунду лишается половины черепа.

Осталось десять врагов. Мелочи. Я должен успеть.

Я должен спасти Вайолет. Я не позволю, чтобы она умерла.

«Быстрее…», — скачок, разрез, — «Быстрее», — дробь срывает мне часть оболочки, обнажая работающий аналог лёгких, — «Быстрее! Я должен быть быстрее!»

Рывок, скачок, удар. Прыжок, бросок, выстрел. Снова и снова, я на всей доступной скорости перемещался по залу, убивая одного врага за другим и постоянно принимая в себя удары. Порой приходилось защищать плачущую беспомощную Вайолет, порой меня просто ловили ценой жизни одного из товарищей.

Но я приближался к цели. Врагов становилось меньше. Кажется, я справлялся.