Похоже, игра окончена. Том Пятый

— Это ты виноват! Это из-за тебя умерла наша мать! — вопил кто-то с пеной у рта, — Я знаю! Я всё знаю! ОН сказал мне! Он всё рассказал!

— Я должен был занять этот пост! Ты меня понимаешь?! Боже, ответь, что ты меня понимаешь?! — мужчина поднял меч, — ХВАТИТ ШЕПТАТЬ, ЧТО Я ПОГАНОЕ НИЧТОЖЕСТВО! Я НЕ ВИНОВАТ! Я! НЕ! ВИНОВАТ!

— Больно… мне больно…, — девушка упала и обхватила колени, катаясь из стороны в сторону, — Я слышу… я всё слышу! Теперь я всё понимаю! Я… я знаю что делать! — она встала и подняла копьё, — Ха… ха. Ха. Ха! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! Я БЫЛА ЛУЧШЕЙ! Я ДОКАЖУ, ЧТО Я ЛУЧШЕ НЕЁ! — она разбежалась и на всей скорости пронзила голову игрока, со всей яростью начиная превращать его в фарш, — СДОХНИ, СДОХНИ, СДОХНИ!

— Кто? — плачущий мужчина ошарашенно вертел головой, — Кто это сделал?! Кто?! КТО?! А? что ты говоришь? Я сам? Нет. Нет-нет-нет! Не может быть! Это… это неправда! Ты мне веришь?! Да?! Спасибо! БОЛЬШОЕ СПАСИБО! Я докажу! Не уходи! Прошу, не оставляй меня! — воин выхватывает меч и рубит напарника, — Сладкое… сладкое! Чувствую… и… СЛЫШУ СЛАДКИЙ ЗАПАХ! Больше! БОЛЬШЕ! МНЕ НУЖНО БОЛЬШЕ!

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Мясо! Я вижу мясо! Я его слышу! Оно хочет, чтобы я его разорвала! — эльфийка махала кинжалами и полосовала лица таких же вопящих игроков, — Давай! Давай! Я должна! Мне отплатят! Он сказал, что я заслужу награду! Хочу… хочу-хочу-хочу… Я ТОЖЕ ХОЧУ НАГРА…, — сзади подбежал гном и с размаха проломил ей хребет.

Дёргающийся труп упал наземь, и по нему тут же пробежала орава вопящих защитников.

— Отдай мне! Это моё! — у мужчины отбили меч, и он поднял камень, чтобы проломить кому-то череп, — Оно похвалит меня! Я хочу похвалы! Я заслуживаю! Мама, я тоже заслуживаю похвалы, ТУПАЯ ТЫ СУКА! СДОХНИ, ТВАРЬ! Я НЕНАВИДЕЛ ТЕБЯ, ПОГАНАЯ ШЛЮХА! — он упал на колени и заревел, — Мамочка, прости. Я не хотел. Это я не тебе. Прости. ПРОСТИ. ПРОСТИ, ТУПАЯ СУКА! ПРОСТИ МЕНЯ!

— Оно шепчет… оно шепчет… оно говорит… я слышу. Я СЛЫШУ! БОЖЕ, КАК ЖЕ ГРОМКО! ЗАТКНИСЬ! ЭТО ТЫ?! ДА, ЭТО ТЫ! — девушка-рептилия свернула шею эльфу, — Нет… нет-нет-нет! Почему оно не прекратилось?! — она громко заплакала и поплелась вперёд, высматривая ещё живых напарников, — Ты! Это ты! Это ты постоянно мне шепчешь! ЗАТКНИ-И-И-ИСЬ! — она заорала во всё горло и прокусила глотку такого же сумасшедшего, — Нет… снова не ты…

— Ч-что это…, — пробормотал стоявший позади меня орк, — Что происходит? Боже, какого хрена?..

Безумие. Поле боя погрузилось в хаос абсолютного безумия. Отовсюду слышался звук разрываемой плоти, крики, вопли, плачь и стоны. Кто-то молил голоса в голове заткнуться, кто-то наоборот просил их остаться; одни вгрызались в глотки первому встречному, вторые методично выслеживали определённые цели; кто-то использовал оружие, а кто-то хватал камень и с его помощью забивал друзей насмерть. Безумие каждого одновременно было практически уникальным, однако, абсолютно всех объединяло одно — они не могли насытиться кровью.

Вон, девушка забивает до смерти своего брата. Вон, игрок оторвал собственную руку, чтобы заострённой костью разрезать глотку потерявшему сознание напарнику. А вот, сразу группа людей убивала исключительно гномов, руководствуясь зверскими принципами расизма.

Это был Хаос — абсолютный и беспощадный.

И самое интересное, что никто из обезумевших за всё время так и не тронул ни одного Легионера — как и само проклятье, они просто обходили их стороной. Всё, что делали мои воины — лишь испуганно озирались по сторонам и пыталась отойти подальше от потерявших рассудок зверей.

Я же превратил меч в копьё и метнул в одного-единственного врага. Промазал.

Телепорт.

— Ха-ха-а-а…, — на моём лице разросся оскал, когда в нескольких метрах я увидел Кухулина, — Нашё-ё-ё-ё-лся… попа-а-а-а-а-лся, — пропели мы вместе с Гневом, хватая каменное копьё и разбегаясь в сторону легендарного воина.

Из-за Хребтов Безумия он едва контролировал тело и очевидно ничего не слышал из-за нарастающего шёпота, однако, каким-то чудом он смог скрестить руки и уже начал призывать Гейболг обратно.

Но было слишком поздно.

Перешедший на третью стадию Гнев в разы увеличил мои силы, отчего было достаточно лишь подскочить к парализованному врагу, сделать пару выпадов и вонзить копьё всего на несколько сантиметров во вражескую грудь.

«Смена!», — скомандовали мы вместе с Грехом.

Копьё превращается в косу и разрывает копейщика надвое, отчего он, конечно же, не умер. Наверное, характеристики у нас почти одинаковые.

«Смена!», — перехватываю рукоять молота и со всего размаха вбиваю в его голову, — «Похоть!»

Из груди вырывается десяток цепей, и сквозь сечение забирается во внутренности Кухулина и начинает разрывать его изнутри.

Задираю молот. Вновь удар. И вновь. И вновь. Бью, бью, бью-бью-бью-бьюбьюбьюбьюБЬЮБЬЮБЬЮ и БЬЮ ЭТО ПОГАНУЮ ТВАРЬ, ПОСМЕВШУЮ МЕНЯ УБИТЬ!

Лишь спустя десятки безостановочных ударов и смятое в кашу сердце, синеволосый мужчина наконец умер. И то, понял я это лишь по восставшему призраку — иначе бы я так и продолжил колотить голову трупа.