Похоже, игра окончена. Том Пятый

— Видимо и впрямь какой-то козырь, — он призадумался, — А-а-а-а-а, понял. Это те золотые светящиеся яблоки, что вы сожрали десять минут назад? Это они ваш главный козырь?

Мужчина остановился. Его лицо, что кривилось в усмешке и самоуверенности, теперь стало отражением полного шока.

— Видимо да, — ухмыльнулся Валир.

У Генри заболел живот.

— И знаешь в чём прикол?

Живот вздулся. Возникло чувство, словно там что-то шевелится.

— Если бы ты не спалился своей реакцией, возможно, это бы и сработало.

Мужчина роняет рапиру и хватается за живот, отчётливо ощущая, как внутри желудка что-то разрастается. Оно извивалось, увеличивалось, и не находя больше места, медленно выползало через глотку.

Воин упал на четвереньки и попытался выблевать то, что прорастало изнутри.

— Интересно, какого тебе будет, когда из-за одной твоей идиотской ошибки поляжет вся армия?

Желудок порвался, заливая кровью все внутренности и выпуская на волю всё ещё растущие метры каменных звеньев, медленно выползающие через рот.

Крик боли, что исходит от армии Альянса, превратился в единый хор омерзительной агонии. Каждый, кто выступил сегодня против Валира, ощущал растущую в животе магическую цепь, распирающее и разрывающее тело изнутри.

Сначала все схватились за животы, потом заблевали собственной кровью, а затем, в порыве беспомощности и отчаяния, безостановочно пытались вытащить выползающие изо рта цепи, не понимая, что только ускоряют их рост.

Яблоко Нотча, что защищало кожу от любого вида урона, оказалось бессильно против урона изнутри.

Все, кто в тот день пытался вырвать цепь из глотки, добровольно приняли свою участь — они не будут больше бороться. На следующий день они покинули Альянс, ибо то, что они пережили, не стоит никаких привилегий в выдуманном мире.

Мире, что скоро захватит Валир — Бог Войны. Теперь все это понимали. Это очевидно. Тебя не спасёт даже неуязвимость. Наоборот — чем больше ты сопротивляешься, тем ужасней окажется твоё наказание.

Ибо сопротивляться — ещё хуже, чем быть рабом.

Один за одним, игроки медленно ломались.

С каждым днём уходила эпоха правящих гильдий.

Теперь настало время Легиона и его Бога, который, кажется, способен вообще на всё.

Валир — 35

* * *

Я перешагнул, кажется, последний разорванный труп и наконец вышел на обычную зелёную поляну, какая и должна быть возле столицы Империи.

Да уж, не думал я, что это будет так мерзко. Да и вообще не думал что сработает.

Дело в том, что способность Похоти позволяет призывать цепи из того объекта, в существовании которого я точно уверен. Это не работает на, допустим, сердце или рёбра, как и не работает на Гейболге Кухулина которого я не вижу, но как оказалось, это работает на съеденном и ещё не переваренном яблоке.

— Ну как вам? — я посмотрел на перекошенные от омерзения лица генералов, шагающих позади.

— Если вы хотели эффектно, то у вас получилось, господин, — сказал Чупик.

— Найсо.

Ещё раз убедившись, что все вокруг точно мертвы, я наконец воспользовался телепатией и призвал маленькую пятиметровую ящерку весом под полтонны.

Арионис выскакивает из голубой вспышки собственной телепортации и мягко падает на пухлые лапки, не издавая вообще никакого звука.

Вообще, если сравнивать внешне, эволюция ящерки пошла в обратную сторону в сравнении с прошлой его версией. Судя по рассказам, до попадания в бездну он был десятиметровым полу-драконом с выпирающими из тела чёрными кристаллами, пятью хвостами-жалами и десятком магических глаз на длинной костяной морде.

Но сейчас же это тот самый Арионис, которого я и помню. Разве что худее и прозрачней. Если вглядеться, то можно заметить паутину его переплетающихся белых вен, а при очень тщательном осмотре в некоторых местах даже виднеются кости. Цвет самой же кожи был белым — классическим.

В общем, милая зверушка. Он как издавал плюшевые звуки при касании, так и издаёт. Как рвал кости за один укус, так и рвёт.

— Ну что, потопали? — запрыгиваю на Ариониса.

В конце концов, я же всадник апокалипсиса, верно? И плевать, что по словам Смерти, ни у одного всадника нет «коня».

Я за канон.

* * *

Прошло десять минут достаточно быстрого похода. На горизонте показалась имперская армия. К слову, весьма большая, но не настолько, чтобы справиться хотя бы со всеми призраками Легиона.

Впереди всех стоял и сам Император. Обычный старик с такими же, как и у Адама, золотыми глазами.

На самом деле, почему-то, когда я смотрю на правителя сильнейшей в Пандее страны, то я не ощущаю никакого волнения от предстоящих переговоров. По идее моё сердце должно долбить быстро как перфоратор, руки слегка дрожать, а голова перебирать сотни вариантов ответа на простое «привет», но единственное, что я ощущал — как слегка онемела кожа. Ничего общего с волнением или страхом.