Похоже, ты умрешь! (СИ)

В этот раз атака была быстрее и неожиданней. Стоило ему подлететь, как я увидел, как по его венами, прямо из груди, импульсом протекла энергия и скопилась в кулаке.

«Ох мля!», — такая же атака снесла голову двойнику.

Так, что делать?! Я не успеваю отскочить! А взрыв нужно хоть сколько-то накопить! Я не успею!

«А-ай, чёрт! Скользкий пол!», — дёргаю рукой под себя.

Самое убогое заклинание в моём арсенале срывается зелёной жижей, моментально растекается и… заставляет Жирнова подкоситься.

Это срабатывает.

Он промахивается, и гудящий синий кулак пролетает в миллиметре от головы.

Энергии от него так много, что он с шипением обжигает мою кожу и отрывает целые лоскуты! Больно! Чертовски больно! Но и это же…

Охеренная возможность.

«Попался, гандон!»

Я резко хватаю Жирнова за корпус и выпускаю жгуты из всего тела! Они вырываются словно пираньи, учуявшие кровь! Однако защита Жирнова их останавливает.

И это хорошо.

Абдукция вонзается в щиты и начинает их выжирать. Слой от физического урона. Теплового. Магического. Жирнов был закатан словно сраная луковица, и лишь сейчас я понимаю, что всё то месиво в его ауре — это одна лишь защита.

Без абдукции выиграть его нереально. Это ходячий танк. Это гарантированная победа, если в команде нет снятия защиты.

Только вот она у меня есть. Как и двойник, готовый на атаку.

— Стреля…, — ну спел я приказать, как…

Со свистом в спину Жирнова вонзается напичканная энергией стрела.

Они пробивает половину щитов, застревает в очередном слое, и взрывается!

— Кха! — Вася сжимает челюсть от неожиданной атаки.

Я понимаю, что урона минимум. Только кожу обожгло. И это же понимает двойник.

Копьё. Оно прилетает в спину сразу же за стрелой. БАХ! Щит с треском разлетается, и ударная волна хлыстом пробивает по спине оппонента.

— М-М!

Вот сейчас он замычал уже от боли.

— Да как же ты меня…, — процедил он, распахивая пылающие глаза и задирая руки, — УЖЕ ЗАТРАХАЛ, СРАНОЕ НИЧТОЖЕСТВО!

Огонь в стеклянных глазах выдавал безумие. Он перестал чувствовать боль.

«Чёрт…», — втягиваю жгуты обратно и широкими глазами смотрю на буквально гудящие кулаки, — «Ох, сука!»

Уходить. Нужно срочно уходить! Это меня убьёт! Это ещё мощнее, чем удар, который снёс башку двойнику!

«Отталкивание!»

Из тела выходит купол алой энергии и…

Чёрт… чёрт-чёрт-чёрт! ТВОЮ МАТЬ! Щиты же слетели! Они не отразят в меня энергию! Меня не откинет!

Двойник это понимает, и тут же швыряет взрывное копьё мне под ноги! Я покрываю кожу жгутами, поглощаю весь урон и всё же отлетаю из-за ударной волны, но…

Было поздно.

Жирнов со всей силы опускает руки и раскрывает кулаки.

Вся его астрономическая, неконтролируемая энергия сливается с заклинанием лезвий. Они вырываются во все стороны, раскалывают землю и кромсают самого Жирнова, оставшегося без защиты. Вся его кожа и даже лицо превращается в окровавленное месиво от десятка порезов.

Меня же швыряет в сторону. Я падаю, группируюсь и…

— А-А-А-А! — завопил я, хватаясь за кисть.

Стоило её коснуться, как она отвалилась.

Мне отрезало руку.

— А-А-А, сука, СУКА!

Млять, МЛЯТЬ, МЛЯТЬ! СУКА!

В глазах моментально темнеет. Всё тело водит судорога, а тщетные попытки зажать кисть ни к чем не приводят, и из неё начинает хлестать кровь.

Рука… МОЯ РУКА. СУКА! КАК ЖЕ БОЛЬНО!

Дыхание сводит, и я падаю на колено. Боль разгоняет мозг, и я сквозь звон в ушах я понимаю, насколько же ситуация херова!

— ПХА-ХА-ХА! — захохотал исполосованный, залитый собственной кровью Жирнов, — НУ КАК ТЕБЕ, А?!

Я держался за обрубленную руку, из которой текла кровь.

В глазах всё больше темнело.

Думай… думай! Не ори! ДУМАЙ! НАХЕР БОЛЬ! Своим жалким воплем ты ничем не поможешь! Ты проиграешь без кисти! ДУМАЙ, ЧТО ДЕЛАТЬ!

ЭВОЛЮЦИОНИРУЙ, СУКА!

— Нахер…, — процедил я, поднимаю отрубленную кисть.

— И что ты собрался с ней делать, а, черв…

— Я сказал…, — я поднимаю горящие глаза на врага, — Нахер.

Из обрубка вырываются жгуты. Извивающиеся словно черви, они метнулись к кисти, вошли в кровавое сечение и тут же притянули её на место. Импульс регенерации уходит в копошащиеся жгуты, и те начинают бурлить, превращаясь в новое мясо.

Концентрация была настолько запредельной, что в глазах помутнело.

Я видел, представлял и контролировал, как жгуты обретают форму костей. Мышц и сосудов. Как становились столь мелкими и тонкими, что оперировали с самой нервной системой, подключая кисть и предплечье!

Лишние жгуты вырывались из разреза и извивались, ожидая своего черёда. Когда он наступал, они вонзались обратно в кожу и словно нить в медицинском крючке крепили то, что могло оторваться.

— Да что за…, — Жирнов распахнул глаза.

Я… себя сшиваю. Буквально. Хирургической точностью, я превращаю жгуты в соединения чистой, целительной энергии.

Мне всё ещё больно. Ужасно больно. Даже заклинание обезбола не спасает. Но…

Какая разница?

Ведь кисть дёргается, и я сжимаю кулак.

— ДА КАК ТЫ ЭТО ДЕЛАЕШЬ?! — заорал Жирнов.

Я поднимаюсь с колена.