Читаем Похвала подлости полностью

Древних мыслителей он считал не только и не столько создателями неподражаемых литературных шедевров, сколько союзниками и соратниками каждого мыслящего человека в непрекращающейся борьбе против насаждаемой и всячески поощряемой мракобесием глупости и процветающей на ее ниве подлости. В своей работе «Приготовление к смерти» Дезидерий высказался по этому поводу совершенно недвусмысленно: «Нам оставлен противник, но вложено в руки оружие, сражаясь которым мы способны победить» [66, с. 150].

Отдавая себе отчет в том, что все задуманное им осуществить одному человеку в течение его — увы! — предельно ограниченной во времени жизни невозможно, Эразм в 1517-м году создал в Лувене «Школу трех языков», где впервые в мире было организовано для всех желающих изучение, наряду с латынью, древнегреческого и древнееврейского языков (см.: [79, с. 132]).

Предельная скрупулезность и дотошность Дезидерия в исследовании древних текстов в итоге и привела его к тому, чтобы стать тем, чем он по сути дела стал: взрывателем сложившегося и вполне устоявшегося в течение мучительно долгого Средневековья идеологического статус-кво (от лат. status quo — установившееся положение дел).

До Эразма все теософские и философские споры, связанные с истолкованием основного программного документа христианства — Библии происходили вокруг априорно признававшегося автентичным (от греч. — настоящий, действительный, верный, тот, что соответствует подлинным первоисточникам) и официально утвержденного в качестве такового еетекста: так называемой вульгаты.

Эразм же в ходе своих исследований обнаружил целый ряд искажений текста Библии, допущенных в вульгате, произвольных сокращений в нем, прямо или косвенно ведущих к подмене подлинного содержания первоисточника на мнимое, действительного — на желаемое для считавшей себя «на веки вечные» монополистом в истолковании Библии Святой Церкви.

Так, например, Эразм обнаружил существование в «Книге Екклесиаста (сына царя Давида, царя Иерусалима. — Б. П., Е. П.) или Проповедника», входящей в состав «Ветхого завета», фрагмент, отсутствующий в официальной версии (вульгате) Библии. В нем, в частности, сказано: «Бесконечно число глупцов» [79, с. 161]. Более того, там же, между стихом 18-м главы 9-й и стихом 1-м главы 10-й находится такое: «Бывает глупость, на больших высотах поставленная» [3, с. 672] (дотошному читателю предоставляется возможность самому лично выяснить, во многих ли современных официальных изданиях Библии присутствуют только что приведенные здесь фрагменты. Сюрприз ему гарантирован. — Б. П., Е. П.).

Таким образом, Дезидерием было неопровержимо установлено, что вульгата — официальная версия Библии, по сути дела представляет собой своего рода «second hand», то есть, из «вторых рук», иначе говоря, «второй свежести» продукт, имеющей по своим качественным характеристикам весьма мало общего с оригиналом.

Когда же этот продукт доходит до своего непосредственного потребителя — прихожанина, внимающего изрекаемому с амвона, то сей продукт утрачивает даже оставшиеся, свойственные «секонд хэнду», весьма сомнительные кондиции, превращаясь уже во второсортный по отношению к второсортному. В частности, Дезидерий обратил внимание на то, что, несмотря на активно проповедуемый католическими священниками тезис о том, что «человек есть раб божий», в самом тексте Библии содержатся и прямо противоположные утверждения: «Человек говорит: «Я — раб». А что говорит Господь? — «Я уже не называю вас рабами, но — друзьями» [124, с. 271] (цитата из евангелия от Иоанна [33, с. 1151]. — Б. П., Е. П.).

Действительно, из четырех евангелий, входящих в состав Библии, положение о том, что человек есть раб (божий) содержится лишь в одном: от Луки. В трех других евангелиях провозглашается не только отличное от этого, но прямо противоположное. Так, например, читаем в евангелии от Матфея: «Увидев народ, Он взошел на гору; и, когда сел, приступили к нему ученики Его. И Он, отверзши уста Свои, учил их, говоря:… «Вы — соль земли»… «Вы — свет мира» [34, с. 1015].

РабамТАКОГО не говорят.

В результате проведенной Эразмом кропотливой и объемной работы по исследованию, переводу на латынь и изданию всех текстов, входящих в состав Нового завета, монополизму Святой Церкви в прочтении, интерпретировании и истолковании Библии был положен конец.

Следовательно, выражаясь современным научным языком, можно констатировать, что Дезидерий заложил теоретические основы Реформации как идейного течения, направленного на переосмысление роли и места в обществе доминирующей на тот момент времени во всех областях социальной жизни католической церкви.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное