Похвала подлости

Третий рейх. 28 января 1942 года Гитлер заявил: «Любая жизнь должна быть куплена кровью. Это начинается еще с рождения. Если кто-нибудь скажет, что такая жизнь ему не нравится, то я могу лишь посоветовать ему покончить с собой» [62, с. 218]. И далее: «Если эта война потребует от нас миллионов убитых и калек, они будут возмещены нам в результате повышенной рождаемости в немецком народе после обретения им власти. Они многократно возродятся в поселениях, которые я создам для немецкой крови на востоке… Наше счастье(курсив — Б. П., Е. П.) будет заключаться в постоянном избытке детей» [62, с. 218].

4. Будь аккуратен, методичен и педантичен. Пытая и казня

Первый рейх. «Закон Vesellea от 24 года нашей эры установил уголовную ответственность вольноотпущенника, выдающего себя за свободнорожденного» [87, с. 98].

«Не-гражданин, выдающий себя за свободного гражданина, карался смертной казнью» [87, с. 98].

— «Девственниц старинный обычай запрещал убивать удавкой. Император Тиберий нашел выход из этого затруднения: несовершеннолетних девочек перед казнью растлевал палач» [97, с. 99].

Второй рейх. Из «Directorium Inquisitorum» Николаса Эймерико, Великого инквизитора Арагона: «Пытку нельзя повторять(курсив — Б. П., Е. П.), потому что закон запрещает делать это более одного раза, если после первой пытки не появились новые улики, но не запрещено продолжать(курсив — Б. П., Е. П.) ее» [89, с. 151].

«Чтобы не оказаться перед проблемой повторения пытки, инквизиторы временами приостанавливали(курсив — Б. П., Е. П.) ее, едва выносливость допрашиваемого оказывалась на пределе, и переносили продолжение «экзамена»(курсив — Б. П., Е. П.) на второй или третий день, прерывая и возобновляя ее вновь и вновь по своему усмотрению» [89, с. 151].

— «Рассмотрим, например, дело 26-ти летней Менсии де Лука, обвиненной в так называемом «великом заговоре», якобы раскрытом инквизицией в Лиме в 1635 году» [23, с. 147]. Предоставим слово протоколу дознания.

«Около девяти часов утра ее отправили в камеру пыток, куда последовали также господа инквизиторы и их советники… И уже находясь в камере, обвиняемая вновь была предупреждена, чтобы заявила правду, если не хочет пройти сквозь такое тяжелое испытание.

Ответила, что невиновна.

После нового предупреждения ей было приказано раздеться, однако она продолжала утверждать, что невиновна.

Снова предупредили, чтобы говорила правду, иначе привяжут ее к «кобыле».

Ответила, что не совершала ничего преступного против веры. Тогда ее раздели и привязали к «кобыле». Ступни ног и запястья рук были связаны веревкой, которую укрепили на рычаге.

Она продолжала настаивать на своей невиновности, и заявила, что если не выдержит пытки и начнет говорить, то сказанное нею будет неправдой, ибо это будет сказано под страхом упомянутой пытки.

Тогда было приказано начать пытку, и был сделан первый поворот рычага…

Ответила, что пусть пишут все, что угодно, и говорила: «Иисус, я умираю, смотри, сколько крови моей выходит…»

Ей сказали, чтобы говорила правду, иначе будет дан второй поворот рычага.

Ответила, что невиновна.

Тогда было приказано второй раз повернуть рычаг, и, когда его поворачивали, она стонала и кричала: «Ай, ай!», а потом умолкла, и около десяти часов утра потеряла сознание. Ей выплеснули немного воды на лицо, однако она не приходила в себя.

Обождав некоторое время, господа инквизиторы и их советники приказали прервать пытку, и она была прервана с тем, чтобы продлить ее тогда, когда будут даны ими такие указания, и названные господа покинули камеру пыток, а я, нотариус, ведущий данный протокол, остался с другим чиновником, присутствовавшим при пытке, а именно, с алькадом Хуаном де Утургойей, палачом и негром — его помощником.