Похвала

Словно прочитав мои мысли, он поднимает на меня взгляд.

— На сегодня достаточно, Шарлотта.

— Да, сэр, — отвечаю я по привычке.

Нерешительно встаю и начинаю собирать свои вещи. Я чувствую на себе его взгляд.

— Твое мнение? — Говорит он.

Я поворачиваюсь к нему с сумочкой на плече. Пожав плечами, я говорю:

— Это было по-другому. Но мне это понравилось.

— Какие роли тебе понравились? — Он откидывается на спинку своего большого кресла, устремив на меня свои волчьи зеленые глаза.

— Ммм… — Я немного затрудняюсь с ответом, потому что мне кажется, что он проверяет меня.

— Дело не в том, что мне нравится, не так ли? Как твоя подчиненная, моя работа — доставлять тебе удовольствие.

Он выглядит впечатленным, когда кривая, лукавая улыбка, которую я полюбила за последние шесть недель, расползается по его лицу.

— Ты провела свое исследование.

— Я ничего не делаю наполовину, Эмерсон. Ты уже должен был знать это обо мне.

Его ухмылка становится шире, достигая глаз и оставляя ямочки на щеках.

— Да, я знаю.

Затем он встает и идет ко мне. Держась на расстоянии пары футов между нами, он говорит:

— Но мне все равно искренне любопытно. Какие моменты сегодняшнего дня тебе понравились?

Я выдыхаю, стараясь оставаться непринужденной, как будто мы говорим об обеде, а не о БДСМ.

— Мне понравилось быть полезной, успокаивать твои нервы во время встречи. Мне нравится что-то делать для тебя.

— Мне тоже нравится, что ты что-то делаешь для меня.

Это липкое, теплое чувство возвращается, когда я смотрю на него снизу вверх.

— Как я справилась? — Спрашиваю я, задыхаясь.

Я жду комплиментов, и это очевидно для нас обоих, но он любит их раздавать, так что я собираюсь их принять.

Протянув руку, он касается моего подбородка.

— Ты так хорошо справилась, — отвечает он хрипловатым тоном, который я чувствую от макушки до кончиков пальцев ног.

— Тебе нравится, что я тебе это говорю, не так ли?

— Мм-хм.

Его большой палец нежно поглаживает мой подбородок.

— Именно так я и думал.

Когда его пальцы покидают мое лицо, я позволяю знакомому разочарованию захлестнуть меня, как это происходит каждый день. Каждый раз, когда мне приходится отворачиваться от Эмерсона, не прикасаясь к нему больше, я чувствую это. Легче от этого не становится, но на самом деле ничего не поделаешь.

Покидая его дом, я говорю себе то же самое, что говорю каждый день: У меня никогда не будет Эмерсона таким, каким я его хочу, так что мне лучше привыкнуть к этому.

ПРАВИЛО № 17: ВЫБРОСЬ ЕЕ ИЗ СВОЕЙ ЖИЗНИ

Эмерсон

Мое отражение смотрит на меня в ванной, но мои глаза не фокусируются на мужчине передо мной. Все, что я вижу, — это ее, стоящую на коленях посреди моего кабинета. Этот образ снова и снова прокручивается в моем сознании.

Как это произошло? Не слишком ли это далеко? Неужели я уже все по-королевски испортил?

Но в моем сознании нет места сожалениям, когда оно так чертовски переполнено желанием. То, что я хотел с ней сделать. Боже, мне хотелось снять с нее одежду, прикоснуться к ее лицу, посадить ее к себе на колени и гладить ее идеальное тело, пока я работал. С любой другой девушкой я бы так и поступил, но я никогда не хотел этого так, как хочу сейчас.

В течение многих лет я признавал, что эти доминирующие пристрастия были всего лишь частью того, кто я есть. Я был доволен этим, но никогда не был полностью удовлетворен кем-либо, кто появлялся рядом. Сейчас это желание сильнее, чем когда-либо, и у меня ужасающая мысль, что Шарлотта на самом деле могла бы идеально подойти мне, и это настоящая проблема.

Она девушка Бо. Я просто не могу продолжать это делать.

Черт, мой мозг все еще не может переварить нет, поэтому я раздеваюсь и принимаю душ. Этот день запудрил мне мозги, и мне нужно смыть все это с себя, чтобы я мог сосредоточиться на возвращении своего сына.

Очевидно, мой член тоже не может воспринять нет, потому что он напряжен до предела, все еще думая о том, как она стонала от удовольствия, пока я гладил ее по голове во время разговора.

Не говоря уже о том, что он все еще думает о том, что произошло субботним вечером в зале для вуайеристов. Вот с чего все это началось. Мне не следовало брать ее с собой на открытие клуба, и мне определенно не следовало идти за ней в тот зал. И мне действительно не следовало, черт возьми, прикасаться к ней так, как я это сделал.

Но это было безлично. Я прикасался к ней, пробовал на вкус, но это то, чем мы занимаемся в клубе. Мы избавляемся от личных уз и зацикленностей в нашей повседневной жизни и свободно испытываем то, чего жаждет наше тело. Если бы я не последовал туда к ней, у нее никогда бы не хватило смелости прикоснуться к себе и заставить себя кончить так, как она это сделала.

Мой член подергивается при этом воспоминании. То, как она терлась, звуки, которые она издавала, вкус ее возбуждения и то, как хорошо ей было в моих объятиях. Как будто ей там самое место.