Покидая мир

Итак, плана у меня не было, я не представляла, что стану делать. Единственное, что я знала, — надо постараться последить за Корсеном во время его «вылазки», и только тогда, возможно, удастся застигнуть его врасплох.

Почему я была настолько уверена, что он совершает какие-то вылазки? Просто интуиция, вкупе с соображением, что если он не сразу убил Келли Фрэнклин после того, как похитил ее, то…

Да, но ее отпустили — или, что более вероятно, она сбежала — через десять дней. Станет ли Корсен сохранять жизнь Айви Макинтайр в течение трех недель?

Опять же, что он сказал про Айви на той неделе, давая мне «интервью»?

«Она не умерла».

Впрочем, он мог об этом позаботиться уже после самоубийства Джорджа. В конце концов, что он заявил на вопрос журналиста сегодня в новостях?

Как это ни трагично, я склоняюсь к предположению, что она мертва.

Потому что ты сам отнял у нее жизнь?

До Таунсенда я добралась к семи часам и направилась прямиком к церкви. Повезло. Стоянка была заполнена машинами, а в церкви горел свет. Из нее доносились странный шум, крики и рычания — не иначе как укрощали змей. Афиша у входной двери гласила: «Чудеса в понедельник. Сегодня в девятнадцать часов!»

Меня тоже поджидало еще одно «чудо». «Лендровер» Ларри Корсена — обознаться было невозможно из-за приметного номерного знака «ПРОПОВЕДНИК» — стоял на том же месте, что и прежде. На стоянке не было ни души, так что я беспрепятственно подъехала к нему и заглянула внутрь. Ничего необычного, если не считать того, что переднее пассажирское было завалено старыми газетами и пустыми бумажными стаканами из «Макдоналдса» и «Бургер Кинга». На заднем сиденье были во множестве разбросаны DVD-диски. Я рассмотрела обложки — на всех дисках они были одинаковы: улыбающаяся физиономия Ларри Корсена крупным планом, рука воздета в благословляющем жесте, вверху надпись: «Чудеса каждый день с Ларри Корсеном». Я подергала дверь, и оказалось, что она открыта. Мы были в провинциальной Канаде, а в провинциальной Канаде у всех двери нараспашку. Не раздумывая, я обогнула машину и нажала на ручку багажника. Дверца подалась, и я увидела в багажнике пару грязных одеял. Еще я отметила, что багажник не отделен от салона наглухо — там был просто натянут брезентовый тент, образующий как бы крышу грузового отсека. Внезапно мне пришла бредовая идея. Если спрятаться в таком багажнике, нет опасности оказаться взаперти. Можно просто приподнять брезент и выбраться через салон. Не предаваясь долгим размышлениям, я решила так и сделать.

Прикрыв дверцу багажника, я вернулась к машине, взятой напрокат. Сначала я хотела оставить ее в углу на стоянке, но вовремя сообразила, что это глупо. По окончании «понедельничных чудес» парковка опустеет, и останется только моя машина. Корсен или кто-то из его людей непременно заинтересуется оставшимся автомобилем. И увидев логотип «Авис» на багажнике…

В общем, взятую напрокат машину достаточно просто вычислить и проверить, кому она выдана. А потом сообщить обо мне местному шерифу.

Поэтому я выехала со стоянки и проехала немного по Мэйн-стрит. В конце улицы обнаружился небольшой супермаркет, который закрывался в десять часов. Уповая на то, что местные власти вряд ли часто суют нос на магазинную парковку, я поставила машину в самый дальний уголок. Потом взглянула на часы. Без четверти восемь. «Понедельничные чудеса» будут наверняка продолжаться еще не меньше часа, а мне нужно минут пятнадцать, чтобы пешком добраться до церкви. Вечер был холодный — минус двенадцать, если верить показаниям термометра на приборной панели. Я натянула вязаную шапку и, пониже нагнув голову, направилась к таунсендским Ассамблеям. Но улица была пуста. Мне никто не встретился. Оказавшись у церкви, я снова проверила часы. Четыре минуты девятого. Из здания слышался усиленный электроникой голос Корсена:

— Мы знаем, что Ты здесь, Иисус! Мы знаем, что сейчас Ты прямо здесь, в этой церкви, что Ты наполняешь нас любовью!