Покидая Саракш

– Вот ты, Максим, землянин проживший на Саракше больше года самостоятельно, побывавший в переделках и посмотревший страну… С обитателями ты познакомился, попробовал их гостеприимства, приложил руку к их истории… Ты-то как считаешь, стоит ли нам вмешиваться в дела этой планеты? Или не лезть со своими советами и помощью? Пусть сами расхлебывают ту кашу, которую здесь заварили?

Максим растерянно почесал в затылке, все-таки умеет Странник переворачивать все с ног на голову. Массаракш! Опять он устраивает мне экзамен!

– Рудольф, я прожил здесь немного, по историческим меркам. Успел посмотреть не так уж и много. – Максим собрался и заговорил более уверенно. – Вы знаете, ГСП – не институт истории, но общая подготовка там приличная. Здесь я понял, что могу принести пользу. Хочу помочь этим людям приблизить то будущее, из которого мы с вами прибыли. Среди них есть плохие, есть хорошие. Но помочь им выжить, дать шанс на будущее – в этом я вижу нашу работу. Они ведь такие же, как мы. Без нашей помощи они могут и не успеть.

Максим выжидающе посмотрел на Рудольфа, но тот сидел в кресле расслабленно, и всем своим видом показывал, что внимательно слушает. Максим решил, что ничего страшного не произойдет, если он попытается изложить свою точку зрения. А если она идет вразрез с практикой КОМКОНа или противоречит решениям Мирового Совета. В крайнем случае, Сикорски, как резидент КОМКОНа на Саракше, мог бы давно отправить его на Землю.

– Не знаю, чем руководствуются историки на Земле, отказывая в помощи. Но планета находится в ужасном состоянии. Последствия войны, радиация и химические загрязнения, есть целые районы, где до сих пор опасно появляться людям, там ведь взрывали бактериологические бомбы… Почему не помочь, если есть возможность помочь? Такое наследство может постепенно свести все население на нет.

Если на Земле думают, что пусть все идет своим чередом, мол, история должна развиваться естественно, то я против такого подхода. Если им не помочь сейчас, то через два-три поколения страна превратится в скопище больных и увечных. Вы ведь видели мутантов… Там, за Голубой Змеей, я увидел то будущее, что ожидает этот мир, если мы не вмешаемся. К тому же, эти головастые собаки кажутся мне очень опасными соперниками для аборигенов. Жаль, что не было времени познакомиться с ними поближе…

Рудольф при упоминании о собаках кивнул головой, давая понять, что он об этом помнит. Максим очень хотел бы узнать, какие планы строит Странник в этом отношении, да только о своих планах Рудольф не любил распространяться.

– Я не знаю, какая экологическая обстановка в Хонти или Пандее, я там не был. Но ведь война была всепланетная, не думаю, что там чище атмосфера и меньше радиации. С учетом последнего конфликта, когда я сам был в районе боевых действий, от ядерных взрывов экология не улучшилась. На Архипелаге тоже должно быть грязно, атмосфера ведь на планете одна. Даже если туда и не бросали бомбы двадцать лет назад, то воздушные и подводные течения все равно принесли и туда всю грязь…

Я считаю, что мы должны помочь им. И готов доказывать это перед любой комиссией, пусть даже и в КОМКОНе. А лучше было бы поскорее прислать сюда исследовательские группы, прочесать всю планету. Оценить ситуацию и поставить в известность Мировой Совет, там ведь принимают окончательное решение? А если Земля не считает нужным помогать, тогда что мы тут делаем?

Максим хотел добавить, что если Земля примет решение не помогать, то это будет похоже на цинизм, смотреть, как гибнет целый мир и только фиксировать его гибель. Нет, он не верил, что такое возможно.

Сикорски поднялся из кресла и прошелся по комнате.

– Неплохо, неплохо… Ты правильно все изложил, Максим. Спутники работают, шесть штук крутятся уже третий год над планетой. И последствия ядерной войны просчитываются, и определены необходимые средства для очистки планеты от загрязнений. Мировой Совет получает от КОМКОНа все необходимые сведения, определенные меры принимаются, иначе нас с тобой здесь не было. Все это делается, но не так все просто, как хотелось бы… И как казалось и мне поначалу.

Историки говорят нам, что помощь навязывать нельзя, и с этим приходится соглашаться. Ксенологи и психологи говорят о том, что нельзя подталкивать развитие цивилизации извне. Надо подождать, пока обитатели Саракша не созреют до Контакта, когда все население будет готово обсуждать вопросы и принимать решения. КОМКОН не может, по своему же Уставу, вступать в контакт с обществом, не готовым к Контакту и находящимся на низкой стадии общественного развития.

Партнеры должны быть равными, говорят историки. И с этим не поспоришь. На таких планетах, как Саракш, мы можем действовать очень осторожно, не открывая своего лица и не совершать действий, последствия которых не просчитали на много лет вперед.