Покинутый (ЛП)

У Брэддока еще сильнее затрепетали веки. Губы у него шевелились, он силился выговорить слова — слова, которыми можно указать на меня. Я собирался с силами и пересчитывал ноги: по меньшей мере, шесть или семь солдат. Справлюсь ли я?

Но я понял, что все попытки Брэддока привлечь ко мне внимание солдат не имели успеха. Вместо того, чтобы искать меня, Джордж Вашингтон положил голову Брэддока себе на грудь, выслушал его и воскликнул:

— Он жив!

И когда солдаты подняли Брэддока на руки и унесли прочь, я в своем укрытии закрыл глаза и выругался.

Чуть позже я разыскал Дзио.

— Сделано, — сказал я ей. — Свою часть уговора я выполнил, надеюсь, что ты выполнишь свою.

Она снова кивнула, велела следовать за ней, и мы верхом отправились в путь.

Глава 27 10 июля 1755 года

Мы ехали всю ночь, но наконец она остановилась и указала на земляную насыпь перед нами. Казалось, это была просто часть леса. Я подумал, что вряд ли бы я заметил ее, если бы ехал один. Мое сердце забилось, и я нервно сглотнул. Почудилось ли мне или так оно и было, но амулет у меня на шее вдруг словно ожил, потяжелел и потеплел.

Я глянул на Дзио, прежде чем шагнуть ко входу, а потом нырнул в него и очутился в небольшой комнате, облицованной нехитрой керамикой. На стене был круг из пиктограмм, с углублением в середине. Углубление величиной с амулет.

Я подошел к кругу и снял амулет с шеи, радостно заметив, что он слегка светится у меня на ладони. Оглянувшись на Дзио, у которой взгляд был тоже завороженный и чуть тревожный, я подступил к впадинке и, когда мои глаза свыклись с темнотой, рассмотрел две нарисованные на стене фигурки, коленопреклоненные перед впадиной, с простертыми руками, точно приносящие жертву.

Амулет, казалось, засиял еще ярче, будто желал соединиться с веществом комнаты.

Сколько лет прошло? Я пытался сообразить. Сколько тысяч лет с тех пор, как амулет был высечен из этой скалы? Затаив дыхание, ожидая, что вот сейчас что-то выскочит со свистом, я дотянулся и вдавил амулет в полость.

И ничего не произошло.

Я посмотрел на Дзио. Потом снова на амулет, сияние которого стало гаснуть, словно отражая мои собственные гаснущие надежды. Губы у меня шевелились, пытаясь подобрать слова.

— Нет…

Я вынул амулет обратно и попробовал снова, и снова ничего.

— Ты выглядишь разочарованным, — раздался возле меня голос Дзио.

— Я думал, что это ключ, — сказал я и испугался собственной интонации — унылой и досадливой. — Что он что-то откроет.

Она пожала плечами.

— Кроме этой комнаты здесь ничего нет.

— Я ждал…

Чего я ждал?

— …большего.

— Эти рисунки, что они значат? — спросил я, приходя в себя.

Дзио подошла к стене и глянула на них. Казалось, что один из них смотрит прямо на нее. Бог или богиня в древнем, замысловатом головном уборе.

— Этот рисунок рассказывает историю Йоттидизун, — сосредоточенно говорила Дзио, — что явилась в наш мир и дала ему форму, чтобы могла существовать жизнь. Ее путешествие было трудным, полным потерь и великих опасностей. Но она верила в возможности ее детей и в то, чего они могут достичь. Хотя она уже давно покинула этот мир, ее глаза смотрят на нас. Ее уши слышат нас. Ее руки все так же направляют нас. Ее любовь все так же дает нам силы…

— Ты была ко мне очень добра, Дзио. Спасибо тебе.

Она смотрела на меня, и лицо ее было нежным.

— Мне жаль, что ты не нашел, что искал.

Я взял ее за руку.

— Мне надо идти, — сказал я, но мне вовсе не хотелось никуда идти, и в конце концов она меня не отпустила: обняла меня и поцеловала.

Глава 28 13 июля 1755 года

— Мастер Кенуэй, вы действительно нашли его?

Это были первые слова, которые произнес Чарльз Ли, когда я вошел в нашу комнату в таверне «Зеленый Дракон». Вся моя команда была в сборе, все смотрели на меня с надеждой, и лица у всех поникли, когда я отрицательно покачал головой.

— Это не то место, — сказал я. — Боюсь, что это не храм, а всего лишь раскрашенная пещера. Тем не менее, там есть изображения предтеч и письмена, означающие, что мы близки к цели. Мы должны удвоить наши усилия, расширить наш Орден и создать здесь постоянную базу, — продолжал я. — Хранилище ускользает от нас, но я уверен, что мы найдем его.

— Верно! — сказал Джон Питкерн.

— Тихо, тихо! — сказал Бенджамин Черч.

— Кроме того, я считаю, что пора принять в наши ряды Чарльза. Он зарекомендовал себя как верный ученик и служил исправно с того самого дня, как он пришел к нам. У вас должна быть возможность пользоваться нашими знаниями и извлекать из этого дара все преимущества, Чарльз. Кто против?

Все молчали и одобряюще смотрели на Чарльза.

— Отлично.

Я продолжал.

— Подойдите, Чарльз.

Он подошел, и я спросил:

— Клянетесь ли вы блюсти устав Ордена и наши принципы?

— Клянусь.

— Никогда не выдавать тайн и не разглашать истинную сущность наших трудов?

— Клянусь.

— И так будет отныне до самой вашей смерти, чего бы это ни стоило?

— Клянусь.

Все встали.

— Итак, мы приветствуем тебя в наших рядах, брат. Вместе мы увидим зарю нового мира, в котором будут царить цель и порядок. Дай мне руку.

Я взял кольцо, снятое с Брэддока, и надел его Чарльзу.