Покинутый Полис

Как он и ожидал, «комп» был запаролен. Деактивировав перчатку и борясь с накатившей слабостью, Жданов коснулся интерфейса, активировав скил «взлом». Устаревшие технологии тридцатилетней давности сопротивлялись ровно полминуты, после чего появился интерфейс. Шах мотнул головой, прогоняя кровавую муть в глазах, на фоне он слышал голос Тарана, но он просто отключился от этого мешающего гула. Все лишние прочь. К счастью, интерфейс был настолько примитивный, что Жданов без труда нашел вкладку деактивации минных полей и охранной системы, он тыкал во вкладки, одну за другой снимая галки, гася защиту объекта. Когда на экране зажглась надпись «Деактивировано», Юра, тяжело вздохнув, вызвал замка.

— Шах Тарану, — произнес он шепотом, — проход открыт.

— Что? Повтори.

— Отключил, — шепнул Жданов, и тьма беспамятства поглотила его.

Юрий Жданов смотрел в серое небо, готовое вот-вот обрушить на него и стоящих рядом людей потоки дождя.

— Твою мать, только не это! — мысленно заорал он.

Десятки людей подходили к его гробу, в ноги клали цветы, целовали в лоб, отходили, уступая место следующим. В основном это были его сослуживцы. И тут что-то изменилось. Жданов почувствовал свободу, его больше ничего не держало в мертвой оболочке. Он взлетел вверх, мгновенно окинув взглядом всю территорию кладбища и ведомственного сектора, десятки свежих могил сотрудников, погибших в результате беспорядков. Рядом с ним хоронят Коровина и еще с десяток человек, которых он наверняка знал, а дальше роют все новые и новые могилы, в которые уложат тех, кто встал на пути хаоса. «Хорошо хоть в церковь не потащили», — обрадованно подумал Жданов. Вот его гроб накрыли крышкой, удары молотка по гвоздям, словно набат. Затем деревянный ящик с капитаном Юрием Ждановым опустили в яму, и землекопы взялись за лопаты. Пошел дождь, небо словно оплакивало погибшего милиционера. Залп из карабинов, люди расходятся. Шах растерянно висел метрах в двухстах над землей, не зная, что ему делать дальше. И тут он почувствовал, как его сущность просто распадается. «Прощайте», — подумал он, и его окружил чистый яркий свет…

— Шах, да очнись ты! — услышал он требовательный голос Яка, идущего откуда-то из окружающего его света.

Юра потянулся к нему. Несколько раз он его терял, находил, снова терял. А потом свет исчез, и прямо перед глазами оказалось мутный грязный полупрозрачный пластик. А потом пришел холод, левая ключица просто взорвалась болью обжигающего холода, который медленно подбирался к сердцу. Он дернулся, но оказалось, что его крепко что-то держит, и выбраться самостоятельно нет никакой возможности.

— Эй, кто-нибудь, вытащите меня из этого хрустального гроба, — крикнул он, вот только этот крик больше походил на шепот смертельно раненого, даже сам едва смог расслышать.

Но, похоже, то, что он пришел в себя, не осталось незамеченным, пять минут ничего не происходило, а затем грязный пластик пошел вверх, и над ним склонилась Акме.

— Живой? — поинтересовалась блондинка своим сексуальным голосом. — Слушай, Шах, ты нарочно пытаешься сдохнуть? Мне уже надоело тебя с того света вытягивать. Чего молчишь?

— Воды, — прохрипел Жданов.

— Погоди, сначала лекарства. — Лекарка достала инъектор и сделал укол в бедро. — Как же ты так умудрился вляпаться? Если бы не капсула, которую нашли тут, сдох бы, или пришлось бы мне выбирать между тобой и Поморкой. И мне мой выбор Як бы никогда не простил.

После укола в голове Жданова немного прояснилось, да и рот больше не напоминал сухую топку, только вот плечо по-прежнему было ледяным.

— Плечо, — тихо произнес Юра, но голос стал его заметно громче.

— Да уж, — согласилась лекарка, — твое плечо в отвратном состоянии. Когда мы тебя нашли, тут ты был почти мертв, холодный, словно твой труп пролежал сутки в морозилке. Пришлось тебя заматывать в одеяла с подогревом, правда, помогло мало, только замедлило замерзание. К счастью, нашлась капсула медицинская. Что тут вообще произошло? Мы нашли только труп старика с твоим кинжалом в груди.

— Старик, говоришь? — ухмыльнулся Шах. — Эта тварь, мутант гребанный, чуть меня на тот свет не отправил. Мою броню не всякой пулей поцарапать можно, а этот ее с одного удара своим тесаком пробил. Слейте информацию с браслета, он вел запись в пассивном режиме. Ну да это уже не горит, у меня вопросов куча — сколько я провалялся? Как дела у Поморки? Что происходит вокруг? Что там с нашей «гостьей»?

— Плохо все, — отозвалась Акме, изучая на своем браслете информацию, снятую с медицинской капсулы. — Я не знаю, как тебя лечить. Мне удалось замедлить процесс, который начался после получения тобой ранения. Если грубо обрисовать то, что с тобой происходит, это напоминает действие жидкого азота, который растекается по всему телу. Я не знаю, как вывести эту гадость, тебя даже из этой капсулы нельзя доставать. А ведь сейчас нам как никогда нужен командир и лидер.

— Что происходит? — забыв на секунду о ледяном плече, насторожился Жданов.