Поклонник вулканов

Когда он только приехал на родину, все его знакомые сочли, что выглядит он гораздо старше своих лет. Да, этот человек все еще оставался подтянутым и стройным, хотя тело его, раздобревшее от макарон и вкуснейших кондитерских яств с лимонной начинкой, плохо сочеталось с узким умным лицом, с орлиным носом и густыми косматыми бровями. А главное — он утратил благородную бледность, это неотъемлемое свойство внешности всех, кто принадлежит к великосветскому обществу. За семь долгих лет пребывания в Италии белая кожа его заметно потемнела, что сразу же было подмечено многими с известной долей предосудительности. Ведь в Англии загорелое лицо — первый признак простолюдина, представителя низшего сословия, а таких несчастных в стране большинство. Так что внуку герцога, младшему сыну лорда, другу детства самого короля не пристало иметь подобный цвет кожи.

Правда, за девять месяцев отпуска, проведенных в Англии, его худощавое лицо снова приобрело прежний приятный бледный оттенок, и с тонких, изящных, как у музыканта, рук тоже сошел загар.

Еще две недели назад на грузовое судно были доставлены вместительные сундуки, новая надкаминная доска, изготовленная самым знаменитым декоратором Робертом Адамом, три огромных ящика с мебелью, с десяток ящиков поменьше — с посудой, лекарствами, предметами домашнего обихода и кое-какой провизией, два бочонка с темным пивом, виолончель и отреставрированный клавесин, на котором играет Кэтрин. Все эти вещи будут в Неаполе только через два месяца, а сам Кавалер сядет с женой и сопровождающими лицами на зафрахтованную барку и доплывет на ней вместе с каретами до Булони во Франции. И уже оттуда вновь отправится в длительное путешествие, но уже посуху, с остановками в Париже, Фернее, Вене, Венеции, Флоренции и Риме для нанесения нужных визитов и осмотра местных достопримечательностей.

Во дворе гостиницы на Кинг-стрит, где жили в последние, занятые до отказа недели перед отъездом Кавалер и его супруга, стоял с понурым видом, опираясь на прогулочную трость, молодой племянник Кавалера Чарлз и смотрел, как два нанятых кучера заканчивают приготовления к путешествию.

Все молодые родственники вздохнули с облегчением, когда их достопочтенный дядюшка наконец-то закруглил свой отпуск и собрался обратно за границу. Но вместе с тем каждый был бы не прочь уехать туда же за компанию.

Кэтрин уже успела удобно устроиться вместе со служанкой в просторном дилижансе и, чтобы стойко переносить все тяготы и лишения долгой поездки, прихватила с собой объемные бутыли с настойкой опия и железистой минеральной водой. В другой экипаж, чуть ниже, но более широкий, уложили почти все вещи. Слуги Кавалера, боясь преждевременно измять свою дорожную ливрею темно-бордового цвета, столпились позади дилижанса, трясясь над своими пожитками, с которыми не расставались ни на минуту. Гостиничные носильщики и лакей Чарлза осмотрели экипаж со всех сторон и проверили, все ли на месте и надежно ли увязаны и закреплены веревками и железными цепями несколько десятков небольших чемоданов, коробок, дорожных баулов, саквояжей, сундук с постельным бельем, скатертями, салфетками и полотенцами, а также секретер из черного дерева. Сверху они уложили еще сумки с пожитками слуг. На крышу первого дилижанса взгромоздили длинный плоский ящик с тремя картинами, которые Кавалер приобрел на аукционе неделю назад, там их не так сильно растрясет по дороге до Дувра, где экипажи погрузят на барку. Кто-то из слуг тщательно проверил, правильно ли уложен ящик на крышу. Дилижанс, в котором сидела жена Кавалера, страдающая астмой, должен был ехать особенно осторожно.

Между тем из гостиницы вынесли еще один огромный кожаный чемодан, про который чуть было не забыли. Его увязали вместе с вещами кучера, и тот потащил их, слегка приседая и покачиваясь от тяжести. Любимый племянник Кавалера подумал, что грузовое судно, в трюмы которого погрузили еще более тяжелые и огромные ящики с вещами дядюшки, уже, наверное, доплыло до самого Кадиса.

Даже по меркам тех времен, когда считалось, что чем выше социальный статус путешественника, тем больше и тяжелее его сундуки и чемоданы, Кавалер отправился в путь с непомерно внушительным багажом. Но все равно он был меньше того, с каким Кавалер приехал в отпуск, — тогда одних только громадных чемоданов насчитывалось сорок семь штук.