Покой

«Я стараюсь принимать как можно меньше снадобья, – сказал Мистер Т., – и благодаря своей бдительности продлил себе жизнь на два года. Я прошу вашей помощи, мистер Смарт, в том, чтобы продлить ее еще больше».

Я сказал ему, что помогу всем, чем смогу.

«Больше я ни о чем не прошу, – продолжил он. – Еду, приготовленную для меня, нельзя оставлять без присмотра ни на секунду, и было бы лучше, если бы никто не знал, что она моя, прежде чем пища коснется моих губ. Вы меня понимаете, мистер Смарт?»

Я сказал, что да, а потом осмелился предположить, что, если в доме водятся привидения, ему, возможно, лучше уехать.

«Привидение привязано не к дому, мистер Смарт, – ответил он, – а ко мне».

После этого мы отправились спать – и, честное слово, я достал старый шаткий стул и подпер им дверь, прежде чем лечь в постель. Потом долго не мог сомкнуть глаз, прислушиваясь к каждому шороху в старом доме.

В конце концов наступило утро, и ничего не произошло. Я приготовил нам завтрак, но Мистер Т. просто отхлебнул немного кофе и сказал, что больше ничего не хочет. Достал из кармана своего черного костюма блокнотик и, пока я ел, начал писать в нем. Я подсмотрел, как мог; на перевернутых вверх тормашками страницах были символы, которые мы используем при написании рецептов. Я уже почти спросил, что же Мистер Т. изучает, как вдруг мельком увидел его лицо – его боль и сосредоточенность, и тогда понял, в чем дело. Он усердно искал лекарство от своего недуга, и после такого открытия я ни за что на свете не стал бы ему мешать.

Постепенно я доел свой завтрак и подумывал встать и уйти; но потом мне пришло в голову, что я наверняка побеспокою его, чего лучше не делать. Поэтому я просто налил себе еще немного кофе, и мы сидели вдвоем, наверное, минут двадцать. Он отложил карандаш – красивый карманный карандашик в золотом держателе – и спрятал лицо в ладонях. И мы сидели дальше. Затем Мистер Т. немного пошевелился – кажется, двинул локтем по скатерти, – и карандаш покатился. Он этого не заметил, и тот упал со стола на пол. Мистер Т. потянулся за ним, затем передумал (как мне показалось), посмотрел на меня и сказал: «Мистер Смарт, боюсь, вам придется поднять его». «Мистер Тилли, – ответил я ему так смело, словно у меня в кармане была тысяча долларов, – я фармацевт и планирую вскоре стать лицензированным фармацевтом. Я не возражаю готовить для нас обоих – это самое меньшее, что я могу сделать, чтобы рассчитаться за комнату и питание. Но если вы хотите, чтобы кто-нибудь поднимал ваши игрушки, вам следует нанять горничную».

«Вы думаете, что я высокомерен, – проговорил Мистер Т. – Это не так. Мой позвоночник стал негибким, мистер Смарт, а бедра сгибаются ровно настолько, чтобы я мог сесть».

Сами понимаете, после этого я поднял его карандаш, а затем мы отправились в аптеку и открыли ее. Было уже почти десять часов, и я немного удивился, почему Мистер Т. открыл заведение так рано накануне, но, конечно, все из-за женщины – той, что без рук. Она не просто случайно пришла к тому времени; все было обговорено, Мистер Т. приготовил лекарство и ждал ее, зная, что она появится рано. Я поразмыслил об этом еще немного и пришел к выводу, что она, вероятно, специально приехала в такое время, когда на улице не так много потенциальных зевак.

– Ви, у тебя чересчур самодовольный вид, – сказала Элеонора Болд.

– Кукурузная каша.[52]

(Все уставились на нее.)

– Кукурузная каша, – повторила тетя Оливия. – В тех краях ее подают ко всему, а с ветчиной – попросту всегда. Мистер Т. на минуту забыл об этом, когда делал заказ, и попросил кашу отдельно. Затем, когда принесли оба завтрака, он увидел, что там два блюда с кашей, и не осмелился съесть ни одно из них, опасаясь, что в какое-то подмешан препарат. Бедняга, сами понимаете, совершенно обезумел.

Однажды, много лет спустя – думаю, тридцать пять или сорок – я начал рассказывать эту историю Биллу Баттону, сотруднику агентства, когда он прилетел, чтобы представить мне подготовленную кампанию. Потребители отмачивали этикетки, чтобы снять их с банок, и первый человек в радиусе десяти миль, который сдаст шестьдесят штук, мог получить бесплатный цирк на день рождения ребенка или что-то в этом роде.

– Все помещается в один фургон, – рассказывал Билл, – даже слон. Слон механический, им управляет девушка, с помощью переключателей на спине. – Он поставил проектор на мой стол. – Хороший у вас кабинет.

– Спасибо.

Это и впрямь был хороший кабинет; я продублировал его в этом доме, и, если позволите, пожалуй, отнесу свои письменные принадлежности туда и снова поработаю за своим столом, как в старые добрые времена. Это будет первый раз, когда я буду писать за пределами привычной комнаты, но с наступлением весны мне больше не нужно оставаться так близко к камину.