Покой и не снится

Он скрылся на втором этаже, а я довольно потерла руки. Дело сдвинулось с мертвой точки.

Глава 8

Поиски ключа от квартиры старинного друга заняли у Александра Михайловича почти полчаса. Лишь когда они были найдены, мы смогли тронуться в путь.

По моему требованию мы покинули особняк через черный ход и поймали такси. В столь ранний час сделать это оказалось не так-то просто, и потому на конспиративную квартиру мы прибыли только к шести часам. Всю дорогу я старательно проверяла наличие «хвоста» и с Решетниковым не разговаривала. Он тоже не навязывался в собеседники. Страх полностью овладел всем его сознанием. Ни о чем другом, кроме как о спасении собственной жизни, он и думать не мог.

По нужному адресу добрались без приключений. Слежки за нами, слава богу, не было.

Мы отпустили такси, и Александр Михайлович, оглядевшись, сказал:

— Вот этот дом.

Как оказалось, дом бывшего решетниковского друга был частным. Внутри все покрылось вековой пылью, нога человека не ступала здесь очень давно.

— Старинная берлога, — протянула я.

— Другой все равно нет. — Решетников взял стул, стер с него пыль ладонью и предложил: — Садитесь.

— Спасибо, постою, — отказалась я.

— Как знаете, — Александр Михайлович пожал плечами и сел на этот стул сам.

— Не расстраивайтесь, — подбодрила я его. — Обещаю, что вы не задержитесь здесь надолго.

— Почему вы так в этом уверены?

— Думаю, двух-трех дней мне хватит для того, чтобы расправиться с вашими врагами.

— Да? — в нем возродилась надежда.

— Сделаю все возможное. А вы пока сидите здесь и ждите известий. Завтра, думаю, в любом случае я заскочу к вам. Еда-то у вас есть?

— Я набрал сухого пайка, — с гордостью сообщил он, кивнув на один из чемоданов.

— Чудесно. А как же ваша жена?

— Я оставил ей все необходимое.

— Ну что ж. Будем надеяться, что она не успеет умереть с голоду, — сыронизировала я.

— Да. — Александр Михайлович, как обычно, принял мои слова за чистую монету и закручинился.

— Теперь что касается вашей работы, — вернулась я в деловую струю. — Вы не станете возражать, если я поеду туда без вас?

— А что вы будете там делать? — не понял он.

— Работать, — многозначительно ответила я.

— Понятно, — он кивнул. — Нет, возражать не буду.

— Всем сотрудникам, кто будет интересоваться вами, я скажу, что вы приболели. Договорились?

— Конечно. Врите, что хотите. Только предупреждаю, они могут позвонить мне домой.

— Это моя проблема.

— Тогда ладно. — Решетников снял шляпу и с рассеянным видом положил ее на стоящую рядом тумбочку.

Жалко было оставлять его в таком состоянии, но пора действовать.

— Я поехала, Александр Михайлович.

— Да-да, конечно, — откликнулся он, не поднимая головы.

Бедняга. Я не стала больше досаждать ему своим присутствием. Не знаю, станет ли ему легче в одиночестве, но мои разговоры о покушениях и о тех, кто их устраивает, точно не помогут ему.

На попутке я вернулась в особняк Александра Михайловича. Выпила кофе, подвела глазки у зеркала и как ни в чем не бывало в восемь часов вышла через парадный ход и заняла водительское место в своем «Фольксвагене». Если кто-то и наблюдает за мной, пусть думает, что все идет, как обычно.

В клинику «Вита-С» приехала раньше положенного. Вернее, раньше, чем приезжала вчера с Решетниковым. Но я знала, что Людмила появляется здесь именно в это время.

Регистраторша Галочка, а сегодня дежурила именно она, ни о чем даже меня не спросила. Видимо, слухи о том, что главврач взял моду приезжать на работу в обществе своей племянницы, докатились и до нее. Она лишь проводила меня заинтересованным взглядом и буравила мою спину до тех пор, пока я не скрылась на лестнице, ведущей на второй этаж.

Около двери с надписью «Главврач» я ненадолго задержалась. Дверь была открыта. Значит, многоуважаемая Людмила Борисовна уже на своем рабочем месте. И, ни о чем не догадываясь, ждет Александра Михайловича, чтобы встретить его радостной улыбкой, несмотря на то что вчера ее киллер с задачей не справился. Небось сидит сейчас и клянет меня на чем свет стоит за то, что я так не вовремя вернулась со свидания. Не случись этого, Людочка уже не ждала бы доктора на работе. Сходила бы с утра в церковь и заказала службу. Но не тут-то было, дорогая! На счастье Александра Михайловича, есть я. А я еще поборюсь за его жизнь.

С такой оптимистической мыслью я толкнула дверь и вошла в кабинет.

Так и есть. Людочка сидела в кресле с чашкой чая. Все, как обычно. Беленький халатик на ней, шапочка. Вся причесанная, намарафеченная. Ну просто заглядение.

— Привет, — бросила я с порога.

— Привет, — эхом откликнулась она и тут же спросила: — А Александр Михайлович не с тобой?

— Нет. Он дома. И сегодня не приедет.

— А что случилось? — заволновалась она.

Вроде как искренне заволновалась. Вот врунья!

— Приболел, — ответила я.

— Что с ним?

— Руку сломал.

— Руку? Как? Каким образом? — Венская буквально засыпала меня вопросами.

— Выпрыгнул вчера из окна второго этажа, неудачно приземлился и сломал руку.

— Я ничего не понимаю, — она подалась вперед. — Зачем выпрыгнул из окна?