Покойник с площади Бедфорд

Томас усиленно сохранял непроницаемый вид, но при этом лихорадочно пытался оценить информацию о Каделле, которую сообщил ему Таннифер, сам не понимая ее важности. Происшествие в морской карьере Корнуоллиса не подвергалось сомнению – но только шантажист интерпретировал его именно как преступление. Полицейскому даже не пришлось притворяться, что он взволнован. Он действительно был очень испуган. Его личное отношение к помощнику комиссара полиции делало ситуацию еще более болезненной, потому что Томас легко мог представить, что последует дальше. Следующий ход шантажиста был абсолютно очевиден, и суперинтендант знал, что Корнуоллису придется согласиться на условия преступника. А может быть, он уже согласился? Хотя в этом случае помощник комиссара не стал бы ставить его в известность…

Питт ненавидел себя за то, что подобная мысль пришла ему в голову, но она была как раскаленный нож, воткнутый ему прямо в сердце. Боль от нее была просто непереносима.

– Но ведь он не сможет… остановить вас? – хрипло спросил Таннифер. – Вы ведь… – Он оставил фразу недоговоренной.

Полицейский ничего не ответил. А что он действительно стал бы делать, если б шеф обратился к нему с просьбой свернуть расследование? В невиновности Корнуоллиса Томас не сомневался. Позволил бы он, чтобы его шефа дискредитировали, опозорили и лишили всего, во что тот верил долгие годы? В этом Питт был совсем не уверен.

– Да, все это очень не просто, – сказал банкир, отвернувшись. – Все мы думаем, что у нас хватит мужества послать шантажиста к дьяволу… Но ведь унижение, одиночество и бесчестье, которые обрушатся на нас после этого, тоже абсолютно реальны. – Он бросил на Томаса изучающий взгляд. – Говорить о крушении всего – одно, а вот столкнуться с этим в реальности – совсем другое.

– Мы рассматривали вероятность того, что шантажисту будут необходимы крупные займы для инвестиций в африканскую экспедицию к северу от Кейптауна, в регионе Машоналенда и Матабелеленда, или в железную дорогу Каир – Кейптаун, – задумчиво произнес Питт.

– Великолепно! – воскликнул Зигмунд, сжав пальцами подлокотники кресла. – Примите мои поздравления, суперинтендант! Вы более тонко разобрались в этой ситуации, чем я ожидал от вас, и я вынужден это признать. Наверное, это глупо, но я воодушевлен. Будем придерживаться этих ваших выводов. – Он встал и протянул Томасу руку.

Полицейский пожал ее и был удивлен силой и твердостью рукопожатия банкира. Он покинул дом Таннифера с ощущением, что наконец сделал шаг вперед, хотя это мог быть и шаг навстречу неочевидному, но, несомненно, жестокому решению.

Ему ничего не оставалось делать, как еще раз встретиться с Лео Каделлом. В министерстве сделать это было невозможно, так как день Каделла был расписан по минутам, поэтому Питт отправился к нему домой и ждал его приезда там. Это был не тот разговор, который он хотел бы вести с чиновником, а измученное лицо Лео сделало его еще труднее.

Когда дипломат вошел в гостиную, где его ждал Томас, тот поднялся с дивана ему навстречу.

– Добрый вечер, мистер Каделл. Мне очень жаль, что я вынужден побеспокоить вас после тяжелого рабочего дня, но боюсь, что вопросы, которые я должен обсудить с вами, не терпят отлагательств.

Чиновник сел. Двигался он так, словно все его тело болело, и было видно, что ему пришлось призвать на помощь все свои внутренние резервы, чтобы сохранить гостеприимный вид.

– Что же вы хотите обсудить со мной, мистер Питт? – спросил он устало.

– Я много думал, какому невероятному давлению вы можете подвергнуться со стороны шантажиста из-за того положения, которое занимаете в вашем министерстве… – начал суперинтендант.

Ему было сложно сохранять тот уровень праведного гнева, который он почувствовал в доме у Таннифера. Томасу постоянно приходилось напоминать себе о той боли, которую шантажист причиняет другим, о том унижении и горе, которое он уже обрушил на беднягу Стэнли, не дав тому даже малейшей возможности парировать этот удар, пусть даже ценою собственного бесчестья. И ведь было не так уж невероятно, что шантажист может притвориться одной из жертв: это был идеальный способ быть в курсе расследования и того, в каком направлении оно движется. Кто знал, что скрывается за взволнованным лицом Каделла и его спокойными, вежливыми улыбками? Он профессиональный дипломат и успешен в своей области еще и потому, что научился хорошо скрывать свои эмоции.

Хозяин дома наблюдал за Питтом, ожидая его объяснений.

– Как я понял, вы играете важную роль в африканских делах, – продолжил Томас, – особенно в том, что касается развития таких районов, как Машоналенд и Матабелеленд.