Покойник с площади Бедфорд

Уважаемый мистер Каделл!

Может быть, я перестраховываюсь, но меня беспокоят суммы, которые мы направляем в сиротский приют в Кью. Я еще раз пересмотрел все счета, и мне кажется, что нам необходимо серьезно их изучить. Однажды я уже поднимал этот вопрос на заседании комитета, но не нашел поддержки у других членов. Вполне возможно, что я плохо представляю себе нынешние цены, поэтому Ваше мнение будет для меня особенно важным. Надеюсь, что мы сможем это обсудить в удобное для Вас время.

Остаюсь Вашим покорным слугой,

Брэндон Балантайн

Теодозия была настолько воодушевлена этой запиской, что крестная не смогла сказать ей, что вопрос, затронутый в ней, был абсолютно тривиальным.

– Вы отвезете эти бумаги суперинтенданту Питту? – с надеждой спросила вдова.

– Ну конечно же!

– И немедленно?

– Я заеду к нему, прежде чем вернусь домой, – пообещала пожилая леди. – Сейчас, моя дорогая, меня больше беспокоишь ты сама. Ты сможешь сегодня ночью остаться одна? Если ты хочешь, то я вернусь. Мне это совсем не трудно. Я могу без проблем послать за сменой белья.

– Не надо… Мне надо привыкать… учиться… быть одной. Мне кажется… – Голос Теодозии вдруг затих; было видно, что она колеблется.

Тогда Веспасия взяла инициативу в свои руки:

– Я вернусь после того, как встречусь с Томасом. Не знаю, сколько времени это займет, – возможно, я не сразу найду его. Пожалуйста, не жди меня к ужину. И мне абсолютно все равно, что мне приготовят.

– Очень хорошо, – согласилась хозяйка дома. Было видно, что она благодарна Веспасии за ее решение.

Старой даме повезло, и она сразу же застала Томаса в его кабинете на Боу-стрит. Для всех дело Каделла было закрыто, и теперь ему приходилось разгребать залежи других дел, которые возникли за то время, пока он полностью занимался шантажом и убийством на Бедфорд-сквер. Питт был счастлив увидеть тетушку и поприветствовал ее с большим энтузиазмом.

Она критически осмотрела его стол, заваленный бумагами.

– Вижу, что я вам мешаю. – В голосе ее слышался легкий сарказм. – Может быть, мне лучше подождать и навестить вас дома?

– Прошу вас, только не это! – воскликнул Томас, придвигая ей стул. – В мире нет ничего важнее, чем встреча с вами.

– Для меня это тоже очень важно, – произнесла леди Камминг-Гульд с кривой улыбкой, устраиваясь на стуле. – Хотя разговор нам предстоит не такой уж легкий. Однако постараюсь вас долго не задерживать.

– Не волнуйтесь, – улыбнулся ей полицейский, и его глаза впервые за несколько недель засветились. Затем он вернулся на свое место. – Я полностью в вашем распоряжении. Так что же у вас произошло?

– Почти уверена, что ничего особенного, – тетушка вздохнула, и ее шутливое настроение исчезло. – Дело в том, что, просматривая бумаги Лео Каделла, я натолкнулась на свидетельство того, что объединяет все жертвы шантажиста и что очень волновало по крайней мере одну из них. Того человека, с кем обратились особенно жестоко, попытавшись вовлечь его в уголовное преступление.

– Балантайна? – удивленно приподнял брови Питт. – И что же это?

Веспасия достала письмо и меморандум на бланке клуба «Джессоп» из своего ридикюля и протянула их суперинтенданту. Тот внимательно прочитал бумаги и посмотрел на свою посетительницу.

– Приют для сирот? А что это за еще два человека, Бэрстоу и Кэмерон? Они что, тоже жертвы?

– Не могу этого точно сказать – напротив, все говорит за то, что они не жертвы и не могут ими быть, – ответила леди Камминг-Гульд. – По рассказам Теодозии, Бэрстоу – сумасшедший, а Кэмерон покинул Англию и живет за границей. Поэтому из всех членов комитета остаются только те, которых мы знаем. – Женщина внимательно наблюдала за лицом полицейского и заметила, что на нем появилась заинтересованность. – Томас, ради Теодозии, сделайте мне одолжение и расследуйте все это! Я понимаю, что маловероятно, чтобы в этих бумагах содержался какой-то дополнительный смысл. Просто несколько джентльменов занимаются благородной деятельностью и принадлежат к одному и тому же клубу. Но я очень люблю Теодозию, и мне, как и ей, трудно поверить в то, что Лео был шантажистом, совершившим самоубийство. Поэтому я пытаюсь использовать любую возможность, чтобы доказать обратное, даже самую незначительную.

Веспасия очень не любила просить об одолжениях, и она видела, что Томас понимает, как тяжело ей даются эти слова.

– Ну, разумеется, – согласился Питт. – Я сам съезжу в Кью завтра и просмотрю все их бухгалтерские книги, а также распоряжусь, чтобы проверили Кэмерона и Бэрстоу. Думаю, что Корнуоллис возражать не будет.