Покойся с миром

В том состоянии, в котором находился, я мог позвонить Мэйсону, Коллинзу и черт знает кому еще. Впрочем, все вышеперечисленные избегали гласности, поэтому их вряд ли обрадовала статья обо мне, да еще с фотографиями в популярной ежедневной газете. Я задумался, как она вообще могла появиться, и пришел к выводу, что это инициатива правительства, которое хотело таким способом убить сразу двух зайцев: успокоить людей Саси и заверить общественность, что необходимые меры приняты. Судя по всему, ЦРУ про меня забыло, но я не хотел бы сделать что-то, что изменило бы их отношение ко мне. Одним словом, я от всей души пожелал всей этой компании, включая Уолтера, гореть в аду.

Больше всего меня беспокоила мысль о том, что Мария вернулась к этому подонку, чтобы извиниться перед ним, выразить свое сочувствие и т. д. Кроме того, она отсутствовала что-то слишком долго… Может быть, в данный момент они сидят где-то вместе, болтают чепуху, улыбаются друг другу. Может быть, держат друг друга за руки…

Мой бог! Неужели я ревную?

Конечно нет. Она обычная девушка, которая почему-то мне нравится. Может быть, потому, что нас связывают некоторые события в прошлом. Вот и все. Я не собираюсь поддерживать с ней постоянную связь, когда все закончится. Поэтому какая разница, чем она занимается в данный момент?

Никакой.

Когда все это закончится…

В данный момент все закончилось, по крайней мере для меня. Со мной было покончено, я был уволен. Правда, я дал обещание Марии найти убийц Клода. Но такие обещания являются обязательными, если их можно выполнить. В моем сегодняшнем положении я не мог их найти. Честно говоря, я уже не верил, что когда-нибудь смогу.

Поэтому не было никакого резона далее оставаться в этой стране, зато существовало много достаточно убедительных причин, по которым следовало свалить отсюда. В конце концов, у меня собственный бизнес — и пора заняться делами.

Я сделал большой глоток, и мои выводы стали еще более убедительными. Да-да, у меня больше нет причин оставаться в Бразилии.

Ведь я и оказался-то здесь не по собственной воле. И вот теперь, когда давление ослабло, я с радостью покину эту страну.

Жаль, конечно, что я не успел побродить по музеям и местным галереям, которые действительно того стоят.

Я сделал еще один глоток.

Да, нормальное решение. Останусь в Бразилии на несколько дней, может быть, на неделю. А потом уеду и забуду обо всем, что со мной произошло.

Но тут я вспомнил, что собирался вернуться и убить Моралеса.

Я опорожнил бокал и наполнил следующий.

Прошло четыре дня. Звонили какие-то идиоты, которым я отвечал, что не говорю на португальском, а когда они пытались перейти на английский, вешал трубку. Потом я сам позвонил в администрацию отеля и сказал, чтобы меня ни с кем не соединяли.

Той ночью Мария пришла поздно и легла спать на диване. Потом на диване стал спать я, чтобы дать ей возможность пользоваться кроватью. Мы иногда разговаривали, но не более того. Она по-прежнему считала, что я обошелся гнусно с бедным Уолтером, который не причинил нам своими действиями никакого вреда, — вред причинил я сам, рассказав нашу историю, а он поступил с ней так, как и следовало ожидать. Кроме того, она напомнила, что я до сих пор не принес ей голову убийцы Клода и, по ее мнению, не слишком серьезно отношусь к выполнению этой задачи. На это я ответил, что убийство ее любовника больше меня не касается и что она вольна делать все, что ей заблагорассудится. Я же намерен провести ближайшие несколько дней до отъезда с максимальным удовольствием. Впрочем, она может присоединиться ко мне.

Ей эта идея не слишком понравилась, но иногда она сопровождала меня — полагаю, только ради того, чтобы присматривать за мной. Не рассказывала, чем занималась в мое отсутствие, а я не спрашивал. Знал, что она встречается с Уолтом. Несколько раз он заезжал за ней в отель. Я не общался с ним после инцидента в кафе, он тоже не пытался возобновить наши отношения. Как мне казалось, он поступал мудро.

Вот так я провел эти четыре дня.

Однажды, без сопровождения Марии, я оказался в Музее бразильского искусства. День едва начался, а я почему-то чувствовал себя совершенно разбитым. Вероятно, от избытка приятных ощущений. Слишком много великолепных картин висело вокруг. Слишком часто я пил мартини с земляничным лимонадом.

Я уже начал подумывать о том, что провел достаточно времени в Сан-Паулу. Еще один день, затем перелет в Рио, чтобы быстро там все посмотреть, и — домой.

— Мистер Уайли! Овидий Уайли, — услышал я гнусавый голос за правым плечом и почувствовал, что кто-то дергает меня за рукав.