Читаем Поколение катастрофы полностью

Хлопнула дверь, из машины вышел Земляк. По выражению его лица Змей понял, что тот чем-то сильно встревожен…

— Змей, ты здесь что ли? Короче базарить некогда — давай в машину, раз вышел. Быстро!

Не задавая вопросов, Змей полез в уютное тепло немецкого салона. На соседнем сидении сидел Жека, он солидно поздоровался со Змеем за руку. Чуть дальше сидел Даня Паровоз — еще один стояночный куратор…

Общий сбор, что ли…

— Слышь, Змей, ты как?

— Нормально — буркнул Змей, на разговоры он настроен не был, но Жеке хотелось много чего узнать

— Слышь, а правда что ты у того жирняка дуру из кобуры выхватил, ну тогда, в коридоре? Пацаны разное базарят, что ты, мол, ему стволом в пузо ткнул и из отделения вышел…

— Да, недаром мне всю рожу расцветили и бебихи отбили!

— Змей молодец — раздался голос Земляка с переднего сидения — правильный пацан! Даже перед мусорами беспредельными масть держит. Вам с него пример надо брать!


Остановив машину у обшарпанного здания одной из школ района, Земляк выпустил пацанов, пиликнул сигнализацией. Уверенной походкой направился к спортзалу, пацаны потащились за ним…

В спортзале было уже относительно многолюдно — Змей знал почти всех. Вот Витя Кот с Ленина. Вот Барабан с Луначарского. Все — кураторы стоянок, «старшаки». Кто-то, дурачась, перебрасывался мячиком, кто-то курил. Значит действительно — общий сбор…

Вообще в последнее время жизнь большей части пацанов Энска крутилась возле стоянок. В группировку брали с десяти — одиннадцати лет, это был ранг «соплей». Если проявил себя, показал в деле — переходишь в ранг "солдата на окладе". Ты уже либо дежуришь по ночам на стоянке, либо сидишь дома с бейсбольной битой или куском арматуры и ожидаешь звонка по мобильному — вызов на разборку. В любом случае — тебе регулярно платят деньги. Зарплату. Дальше — еще более высокий ранг — «старшаки», или кураторы стоянок. Они уже решают, сколько им нужно «солдат», отвечают за порядок на вверенной им территории и разруливают темы, в том числе денежные с «бригадирами» — взрослыми кураторами группировок. Тех, кто показал себя умелым организатором, продвигают дальше — во взрослые криминальные группировки. Но продвигался мало кто — обычно шли на инвалидность, в армию или на зону…

— Короче так, пацаны — бригадир был немногословен — питоновские нам войну объявили. Я пробил — это они Витька Длинного на ножи поставили — по беспределу! Сегодня мне Питон позвонил и сказал, что со следующей недели все наши стоянки переходят ему. Надо ответить! Завтра сколько сможете собрать?

— Я пятерых… — сказал Барабан

— Со мной шестеро пойдут… — Кот

Дошла очередь и до Змея. Тот молчал, взгляды пацанов и бригадира обратились на него. Змей знал, что одна из непреложных обязанностей "солдата на окладе" есть "защита асфальта". То есть если на твою землю кто-то предъявляет права — на бой выходит вся группировка без исключения. Кто отказался — в лучшем случае вышвырнут из группировки, оставят без денег и без защиты. И как тогда?

— Змей, ты чо? — шепнул на ухо сидевший рядом Жека, незаметно пихнул локтем в бок

— Четверых приведу… — глухо проронил Змей

Энск. 03 октября 2007 года

— Б… не толпимся, всем хватит! Куда прешь, сказал!

Витя Кот, стоя на углу спортзала, матерясь, раздавал тяжелые арматурные обрезки тем, кто пришел без своего оружия. Земляк приехал в самом начале, выгрузил из багажника здоровенную, позвякивающую железом, спортивную сумку и сразу уехал. Кота оставил за старшего. Бригадиры в махачах никогда не участвовали…

— Ща кишки по веткам болтаться будут! — низенький, рыжий пацанчик из команды Барабана, с лицом типичного советского пионера — активиста, тряс бутылкой, наполненной чем-то темным и с фитилем. Остальные из команды столпились рядом…

— Слышь, Змей, он ведь и в самом деле бабахнет… Охренел совсем… — Гарик, несмотря на то, что его тоже избили милиционеры, решил пойти со Змеем на махач

— Тебе оно надо — чужие проблемы? — мрачно ответил Змей, делая пробные замахи утяжеленной свинцом цепью от бензопилы — стой подальше и не зацепит…

— Короче пацаны, сюда подошли! — зычно крикнул Кот, закончив раздавать арматуру. Вокруг него сразу собралась плотная толпа.

Перейти на страницу:

Все книги серии Хроники безвременья

Похожие книги

Музыкальный приворот
Музыкальный приворот

Можно ли приворожить молодого человека? Можно ли сделать так, чтобы он полюбил тебя, выпив любовного зелья? А можно ли это вообще делать, и будет ли такая любовь настоящей? И что если этот парень — рок-звезда и кумир миллионов?Именно такими вопросами задавалась Катрина — девушка из творческой семьи, живущая в своем собственном спокойном мире. Ведь ее сумасшедшая подруга решила приворожить солиста известной рок-группы и даже провела специальный ритуал! Музыкант-то к ней приворожился — да только, к несчастью, не тот. Да и вообще все пошло как-то не так, и теперь этот самый солист не дает прохода Кате. А еще в жизни Катрины появился странный однокурсник непрезентабельной внешности, которого она раньше совершенно не замечала.Кажется, теперь девушка стоит перед выбором между двумя абсолютно разными молодыми людьми. Популярный рок-музыкант с отвратительным характером или загадочный студент — немногословный, но добрый и заботливый? Красота и успех или забота и нежность? Кого выбрать Катрине и не ошибиться? Ведь по-настоящему ее любит только один…

Анна Джейн

Любовные романы / Современные любовные романы / Проза / Современная проза / Романы
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное