Читаем Поколение NET полностью

боевом обмундировании114. Рассекая толпу на сектора при помощи передвижений в ряд, друг за другом, полицейские окружали и хватали граждан, производя «винтаж» в

считанные минуты. Захваты происходили в нескольких точках «пятачка» одновременно, с

каждой секундой количество ОМОНа возле площади только увеличивалось. Стоило

полиции вклиниться в толпу, как люди резко подавались назад, образуя вокруг

113

- в ответ на такую реакцию, полицейские стали применять групповые захваты, в которых один

полицейский хватал человека, а двое других били по рукам всех, кто пытался выдернуть его из

захвата, чтобы вернуть в толпу. От участников Марша Миллиона поступали сведения о том, что их

били по рукам даже дубинками.

114

- эта форма называется «уровень защиты номер 4» и используется на специальных контр

террористических операциях.

247

247

задержанных и ОМОНовцев пустое пространство, пятясь, задевая других и едва

удерживаясь на ногах.

Женя в замешательстве смотрел на происходящее вокруг, позабыв даже о том, что ему

нужно продолжать фото- и видеосъемку. Прямо на его глазах, полиция хватала людей,

просто стоявших на тротуаре, ничего не понимающих. Большинство из них ни то, что не

оказывали сопротивления, но и хотели уйти, было бы куда. Некоторые из молодых людей, впадая в оцепенение, не сопротивлялись, позволяя уводить себя в автозаки, где уже сидели

десятки других задержанных активистов. Другие люди, наоборот, пытались

сопротивляться, объясняя полиции, что законов они не нарушали, за что им, моментально, заламывали руки, волоча задержанных по земле.

Раздираемая на части ОМОНом, толпа бросилась врассыпную. С ужасом, Евгений

заметил, что среди людей были родители, державшие на руках маленьких детей, старики и

молодые люди, которым, казалось, не было еще 18-ти лет. Эти граждане пришли на

мирный митинг. Стоя в окружении разъяренного отряда особого назначения, народ не

знал, как себя вести. Пользуясь их растерянностью, полиция продолжала «винтаж»,

намереваясь задержать и разогнать всех, до последнего участника Марша Миллионов.

-Я на это не подписывался! – кричал рядом с Женей какой-то мужчина в легком пальто, с

печалью интеллигентных средних лет на усталом лице. Бойцы ОМОНа вели его под руки,

он пытался ослабить их хватку. – Это мирная акция! Нас спровоцировали!

-Молчать, - приказал один из полицейских из-под круглого, блестящего защитного шлема, еще сильнее заламывая мужчине руку.

Евгений, сжав зубы, сделал несколько крупных кадров. Полиция, как ни странно, не

обращала никакого внимания на журналистов, за исключением того, что репортерам

попадало от ОМОНа так же сильно, как и простым гражданам. Оперативники не

интересовались наличием журналистских удостоверений у задержанных, их проверяли

уже в автозаках, после «винтажа».

В моменты, когда полицейские отвлекались на задержание мирных граждан, из толпы

выныривали люди, не желавшие сдавать «пятачок» у Болотной площади без боя.

Некоторые из них находились в тени парковой зоны, а затем, внезапно, спрыгивали на

тротуар и бросали в спины бойцам ОМОНа все, что удавалось подобрать на земле.

Предметы летели, словно снаряды из катапульт, не с силой и прямо в полицию, а по дуге, снизу вверх, а затем снова вниз, прямо в толпу, в которой смешались оперативники и

простые люди.

В шоке, Женя разглядел в толпе пожилого старичка с небольшой авоськой в

морщинистых руках. На секунду парню показалось, что беззащитного дедушку просто

затопчут, слишком медленно он передвигался, очевидно, не понимая, что происходит

вокруг него. И какого же было удивление парня в тот момент, когда пожилой человек,

слегка наклонившись и затормозив недалеко от оцепления ОМОНа, спокойно вытащил из

своей авоськи половину кирпича и, даже не изменившись в лице, кинул этот кирпич прямо

в толпу? Молодой человек чуть не выронил свой фотоаппарат от неожиданности. Это что

248

248

было? Дедушка заранее, дома, запасся кирпичом, собираясь идти маршем на Кремль? Или

ему этот кирпич выдали организаторы митинга? Кто пропустил деда через рамки с таким

грузом в сумке? И почему бросание камней происходит с таким меланхоличным

выражением на его лице?

Были в толпе и другие, куда более страстные драчуны. Множество людей, все в тех же

черных футболках, которые взгляд парня выхватывал из толпы целый день, казалось,

просто лезло на рожон, провоцируя ОМОН применять силу. В полицию летели откуда-то

взявшиеся стеклянные бутылки115, комья грязи и куски асфальта. Брусчатка под ногами

митингующих пошла трещинами, люди опускались на колени и, отрывая куски темной,

шершавой субстанции, наугад кидали их в сторону полицейских. Одновременно с этим,

часть оппозиционеров вступила с ОМОНом в рукопашную, отрывая материю от их

амуниции, сдирая с их голов черные каски.

-Позор «космонавтам»! – скандировала толпа, в которой не осталась уже, в какой-то

момент, ни одного человека, который не хотел подраться с полицией. Со стороны Лужкова

моста и набережной, митингующие строили баррикады, используя для этого железные

заборы, которыми для тех же целей обычно пользовались стражи правопорядка. Когда

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть
~А (Алая буква)
~А (Алая буква)

Ему тридцать шесть, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, уважение, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Единственный минус — он ненавидит телевидение, журналистов, вообще все, что связано с этой профессией, и избегает публичности. И мало кто знает, что у него есть то, что он стремится скрыть.  Ей двадцать семь, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем и она — ведущая популярного ток-шоу. У нее много плюсов: внешность, характер, увлеченность своей профессией. Единственный минус: она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу. И никто не знает, что причина вовсе не в ее желании строить карьеру — у нее есть тайна, которую может спасти только он.  Это часть 1 книги (выходит к изданию в декабре 2017). Часть 2 (окончание романа) выйдет в январе 2018 года. 

Юлия Ковалькова

Роман, повесть
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман