10 лет ее ни разу не замечал. Она пополнила ряды рассерженных горожан.
170
Питер. Более 48 часов после Дня У
#спб
Они сидели втроем, устало развалившись за кухонным столом маленькой квартиры,
принадлежащей Лесе и ее мужу. По телевизору показывали какой-то футбол, но ни Юля,
ни Дима, ни сама хозяйка кухни не интересовались происходящим на экране. Парень
задумчиво крутил в руках стакан с виски. Юленька почти лежала на клеенке,
покрывавшей стол.
Лесе было, что рассказать. Она уже несколько раз останавливалась, ходила курить и
возвращалась обратно, так и не сумев совладать с эмоциями. Ее некому было перебивать, истории двух других молодых людей, наблюдавших на выборах президента, были
рассказаны до конца.
-Когда мне выбили зуб, мы тут же направились в «травму», - вспоминала Леся, не без
содрогания. – Темень стояла непроглядная, вокруг ни одной машины, кроме полицейских.
Среди них прошел слух о том, что толпы наблюдатели будут чуть ли не штурмовать
территориальные избирательные комиссии. В нашем районе ТИК оцепили по периметру…
- Леся отобрала у Димы стакан и сделала глоток. – Мы видели их, полицейских и ОМОН, они стояли, словно статуи в свете фар собственных автомобилей.
-Я так понимаю, что побои тебе освидетельствовали в ту же ночь? – уточнила Юленька.
-Потерю зуба и многочисленные гематомы на руках, - кивнула та. – Но лучше бы я туда не
приходила.
59
- полный текст обращения можно прочитать тут http://gr-yavlinsky.livejournal.com/40727.html 171
171
-И оставила безнаказанным тварь в полицейской форме? – жестко скривился Дима.
-Да не в нем дело, - огрызнулась Леся. – Просто… Мы когда вошли в приемное
отделение… - рассказ давался ей с трудом. – Там в коридоре сидела молодая мамочка. У
нее на руках лежал мальчик, месяцев 8-ми на вид, не больше. Я сначала думала, что,
может, у него температура или живот болит. – Леся выдержала паузу, никто не задал
никаких вопросов. – Короче, у него спина была сломана. Я даже не знаю, почему он лежал
у матери на руках, их же должны как-то фиксировать шиной, или черт его знает…
-Уф… - Юля схватилась за голову, начиная мечтать о стоявшей недалеко бутылке виски.
-И я тогда окончательно устыдилась, что пришла в эту «травму», и что ввязалась вообще в
драку с этим полицейским. Тут у ребенка перелом, он может остаться инвалидом вообще, а я не слежу за своим здоровьем, впрочем, мои синяки – это вообще какая-то мелочь была, да так и есть… - путаясь в словах, говорила Леся. – Мне было ужасно стыдно. Я заглянула
в кабинет врача, чтобы оповестить о своем визите, но он на меня даже внимания не
обратил, - Леся передернулась, не выпуская стакан из рук. Дима, поняв, что назад ему
емкость не вернут, встал и взял с полки другую тару. – Доктор этот был усталый, будто 3
дня не спал. Облокотившись на свой стол, он держал телефонную трубку, знаете, такую, как в старых советских фильмах, на проводе…
«Провод натягивался каждый раз, когда врач повышал голос, пытаясь докричаться до
собеседника.
-Да! 8 месяцев! Чего? Куда сам пришел? – орал дежурный. – Да, бл…ь, в 8 месяцев сам
себе сломал спину, а потом пришел! ПЕРЕЛОМ ПОЗВОНОЧНИКА!!!! – но на «том конце
провода» его, очевидно, не понимали».
Юля сначала не поняла, почему в середине ночи врач орал на кого-то в трубку. Дима
терпеливо объяснил ей, что все дежурные врачи травматологического отделения обязаны
сообщать в полицию о случаях телесных повреждений, с которыми к ним обращаются.