Поколение пепла

Почему напали? Нужда заставила. Надеялись, захватить продукты и во вторую очередь топливо. Одного «языка» удалось взять живым, но ничего полезного, как понял Саша, у него не узнали. Просто крохотная шайка, наполеоновских планов не строившая, а наоборот, еле сводившая концы с концами. Захваченные у нее трофеи были смешны и не могли покрыть издержек в виде потраченных патронов, если бы целью был грабеж, а не самозащита. Да и запасных колес у них тоже был не вагон.

Через час тело пленника, которого допрашивали у Саши на глазах, бойцы из Подгорного выкинули из машины на полном ходу, отпуская шуточки про безбилетный проезд. За бортом Данилов успел заметить каменистый склон явно антропогенного происхождения.

— Успехов в карьере! — скаламбурил Презик и пояснил: — Тут гравий раньше добывали.

Данилов не мог его осуждать. Жестокость была своего рода клапаном, через который они избавлялись от напряжения, на которое человеческий организм не рассчитан. Вернее, может когда-то и был рассчитан, когда нормально было среднестатистическому человеку выйти одному с дубиной против пещерного медведя и саблезубого тигра. А они измельчали. И им еще долго придется приспосабливаться.

Стоит ли говорить, что больше с открытым окном они не ехали. Кроме видов деревни, и Данилов не снял ни одного стоящего кадра, за исключением панорамы Оби из окна идущей машины в самом начале и какой-то промзоны на привале.

— За каким лысым вообще надо было брать камеру? — ворчал он, но чувствовал, что с этого момента его работу как хроникера и корреспондента можно считать завершенной.

* * *

15 сентября они достигли, наконец, Урала.

Выйдя утром из строительной бытовки, где когда-то обитали дорожные рабочие, Данилов увидел силуэты гор, разделяющих Европу и Азию там вдалеке, где темная твердь сливалась с таким же темным небом. Впрочем, «гор» — это громко сказано. Цепь невысоких пологих холмов на горизонте не поражала воображения. У них в Кузбассе хватало гор и повыше. Эти внушали благоговение разве что своим возрастом.

Окончательно они сложились в Девоне, а начали формироваться, когда животная жизнь только выбиралась на сушу и шлепала по ней на неуклюжих плавниках. Когда-то они были гораздо выше, чем теперь, хотя и не как Гималаи. А теперь их склоны искрошились, эрозия сделала свое дело… Но все же они стояли тут, когда людей еще не было в проекте, а гораздо позже видели и гуннов, и татаро-монголов, и праславян, если те действительно произошли из этих степей, и Ермака Тимофеевича, и заводчиков Демидовых, и ссыльных всех мастей и режимов. А теперь эти горы подпирали небо своими вершинами, глядя на горстку людей с машинами, как на нашкодивших школьников.

— Вот уж не думал, что снова побываю в Европе, — произнес Саша, ни к кому не обращаясь.

Где-то там должен быть железнодорожный тоннель, по которому он когда-то в детстве проезжал на поезде.

— Подожди, это еще Азия, — ответил выходивший из бытовки следом Петрович, вытирая лицо мокрым полотенцем, — Вот до Ёбурга доберемся, тогда можешь делать снимки на память.

Но Данилов прекрасно понимал, что ни в сам Екатеринбург, ни через него их путь лежать не может.

Колонна шла к своей цели неуклонно, как баллистическая ракета. Но регулярно — когда два, а когда и три раза в день от нее отделялись небольшие мобильные группы на мотоциклах и УАЗах.

Возвращались участники этих рейдов усталые как собаки и без какой бы то ни было добычи. К каким объектам рассылали эти разведгруппы, Саша так и не узнал, а в них его никто приглашать не собирался.

Уже садясь в машины, они заметили в небе небольшую стаю птиц, держащую путь на юг.

— Что это за пичуги, Данила? — спросил небритый Презик.

— А хрен их знает. Я не энтомолог, — ответил Саша ему в тон. — Тьфу… не орнитоптер.

Ему уже надоело отношение к себе как к бездушной ходячей энциклопедии.

А через пару часов они встретили других «перелетных птиц». Им впервые попались беженцы, остановившиеся в бывшем автовокзале какого-то села. Не вооруженная группа, а люди с пожитками, женщинами и детьми.

Колонна остановились напротив здания, где на небольшом пятачке разместились остановка, заправка и забегаловка, и Дэн, как старший по машине, вышел перекинуться парой слов с местными. Те, похоже, сидели тихо, понимая, что им нечего противопоставить такой силе, и новоприбывшие вольны забрать их нехитрые вещи, а с самими сделать все, что душе угодно.

Не было его минут пять.

— Куда они едут? — накинулись на него с расспросами, когда он вернулся.

— Черт их поймет, — ответил он. — На восток. Говорят, там впереди все мрут. Какое-то облако. А у нас в Сибири будто санаторий? Им нужны продукты. Готовы платить чем угодно, хоть в рабство пойти. Но у нас лишних нет. Вечером Борисыч расскажет больше. Он с их главными как раз сейчас разговаривает.

Но не рассказал. А после этого случая беженцы им попадались не раз и не два, и небольшие группки, и один вытянувшийся по дороге караван.

«Это что за переселение народов?.. Доедут ли? — подумал Саша. — Или сгинут?»