Поколение S (СИ)

— Мне пришло сообщение, — отвечает он, включая свет.

— От Кукловода? — взволнованно переспрашиваю. — Что там сказано?

— Что я должен охранять тебя, — сухо отвечает Дан, после чего идёт к дальней рубке, над окошком которой был закреплён проектор.

— От кого? — логичный вопрос, если учитывать, что его подружек мы обсудили минуту назад.

— От Полины и Артёма. Понятия не имею, почему. Они вроде оба вне города, — отвечает Дан, заходя внутрь небольшого помещения и включая аппаратуру.

Блин! Да как он связан с этой рубкой, с этим актовым залом, с этим просмотром фильма?!

Наверное, мой взгляд был красноречив.

— На меня повесили это мероприятие. Ничего не говори, — сухо отзывается Дан, а зал тем временем постепенно наполняется одиннадцатиклассниками.

— А меня таскать с собой зачем? — не менее сухо спрашиваю у него.

— Ты и толпа… вещи несовместимые, — бросает Дан, кивками здороваясь со всеми, кто окликал его по имени; а их было бесчисленное множество. — Тебя просто задавят, — констатирует темноволосый, наконец, повернувшись ко мне, — поэтому и сидеть будешь рядом. Мне не нужны проблемы с Кукловодом из-за того, что ты такая…

— Какая? — прищурившись, переспрашиваю я.

— Не самостоятельная, — протягивает Дан, глядя на меня.

— И когда это я стала не самостоятельной? — складывая руки на груди, спрашиваю.

Дан закрывает дверь, бросает рюкзак на пол, а сам садится на небольшой диванчик, расположенный прямо перед окошком рубки.

— А ты когда-то была самостоятельной? — совсем без юмора спрашивает он, вызывая во мне глухое раздражение.

Я даже хочу вылететь из этой рубки пробкой, показательно громко хлопнув дверью — но останавливаю сама себя. Не хочется признавать, но, кажется, он прав. Я — то под защитой Лики, то под защитой Мирона… то под защитой Кукловода. Складывается ощущение, что без чьей-то помощи, без чужой мощи за моей спиной, меня сломает первый же порыв ветра.

— Куда мне садиться? — отводя от него взгляд, тихо спрашиваю.

— Здесь есть только диван, — отзывается Дан, — но ты, конечно, можешь сесть на пол. Я не запрещаю.

— Эта реплика из арсенала Мирона, — огрызаюсь на него, — теряешь свой стиль.

— Не сравнивай нас, — холод в его голосе заставляет меня поёжиться.

Снимаю рюкзак, бросаю его на диван — строго между нами, — и сажусь так далеко, насколько это возможно.

Вот только быстро понимаю, что, оставь я его там на всю пару — и на нашей коже останутся отметины: диван был слишком узким, а мой рюкзак имел слишком острые углы с металлическими вставками.

— Убирай его, — произносит Дан, глядя в окно рубки.

Послушно убираю.

Чувствую тепло от его тела. Он слишком близко. Между нашими ногами максимум пара сантиметров.

От волнения тоже поднимаю взгляд на окно. Ученики уже почти все расселись, Евгений Павлович стоит перед экраном и вещает какую-то речь, а мы — тут, сидим вдвоём отдельно ото всех…

…

— Данил, — в рубку заглядывает учитель, оценивает картину маслом «двое на диване», а затем продолжает как ни в чем не бывало, — запускай.

Темноволосый встаёт, молча запускает файл, дожидается, когда учитель закроет за собой дверь и опускается на диван.

— Приятного просмотра, — сухо произносит.

А я только и могу, что кивнуть. Внутри всё скрутило от ожидания чего-то… вот только непонятно — чего?..

Первые пять минут фильма я только и делаю, что слежу за дыханием. Но навязчивые фантазии о том, что может происходить на этом диване, оказываются слишком смелыми для такой неискушенной в любви представительницы «Школьницы Обыкновенной», как я… так что вслед за необходимостью следить за дыханием, на первый план выползает необходимость следить за температурой тела, — а это уже вам не шутки! Потому что через пять минут на этом чертовом диване выражение «пышет жаром» очень чётко описывает то состояние, в котором я пребываю! Приходится начать думать о революции, тысячах погибших, и о том, куда бы свернула история, будь Николай Второй хоть чуточку посговорчивей…

В какой-то момент я понимаю, что не просто чувствую рядом «тепло мужского тела»: нога Дана реально меня касается!

И когда он успел так развалиться?.. Когда я сжималась в одну маленькую точку?..

Ощущать его близость становится очень сложно. В смысле… у меня сердце из груди выпрыгивает от осознания того, что мы сидим так близко, отделённые ото всех стенами этой рубки, в темноте… вдвоём…

И самое главное — я не слышу сообщений телефона. Кукловод молчит. Сейчас только наше время, а я настолько запуталась в наших отношениях, что вообще уже ничего не понимаю. Вчера мы целовались. По моей инициативе. Но сегодня Дан ведёт себя так, словно поцелуя не было.

Как мне к этому относиться? Что он обо мне подумал? Почему не оттолкнул, если ему это было неприятно? Или ему было приятно? А может, он уже настолько пресытился женским вниманием, что вообще не придал значения этому факту?.. Мол — поцеловала и ладно!..

— Расслабься уже. Раздражает, — негромко произносит Дан.

— Что — раздражает? — так же тихо спрашиваю.

— То, как ты зажата рядом со мной, — отвечает тот, не отрывая глаз от экрана. — С Мироном у тебя в этом плане проблем не возникает.