Поколение селфи. Кто такие миллениалы и как найти с ними общий язык

Грусть одиночества часто бывает оборотной стороной свободы и приоритета собственного «я». Следуя собственной мечте и делая собственный выбор, люди отдаляются от родственников и друзей. Общество, которое, подобно нашему, проникнуто духом независимости, никогда не примет порядки, поощряющие браки по договоренности или домохозяйства, состоящие из представителей нескольких поколений. Даже вступление в брак до достижения определенного возраста – сейчас это примерно 25 лет, – считается неразумным и избыточным ограничением личной свободы. Нет ничего плохого в личной свободе как таковой – она является одним из плодов социального прогресса последних десятилетий. Однако надо понимать, что у нее есть последствия, и часто одним из таких последствий является одиночество.

Одна из самых странных черт современной жизни состоит в уверенности, что справляться с расставаниями, переездами, разводами и всеми прочими бедами, которых так старались избегать в предыдущих поколениях, придется в одиночку.

Возможно, именно в этом состоит объяснение незначительного количества депрессий в прошлом: несмотря на все пережитые войны и лишения, люди всегда могли рассчитывать друг на друга.

Стрессы при поступлении в университет и на работу

Мы живем в мире растущей конкуренции, и нигде это не проявляется столь же очевидно, как при поступлении в высшие учебные заведения. Многие старшеклассники, нацеленные на поступление в элитарные университеты, изо всех сил борются за отличные оценки, высшие баллы на выпускных экзаменах и за максимально длинный перечень достижений во внеклассной работе и общественной деятельности. Однако в наши дни всех этих отличий может оказаться недостаточно. Гарвардский университет каждый год отказывает от 25 % до 50 % абитуриентов с блестящими результатами школьных выпускных экзаменов. Государственные университеты также стали разборчивее. В последние годы в число первокурсников Университета штата Висконсин попадали только абитуриенты, относившиеся к 10 % наиболее успевающих в своих школьных выпусках.

В то же время и молодые люди, и их родители все яснее и яснее осознают, что высшее образование (а иногда и высшее образование в правильно выбранном университете) необходимо для того, чтобы получить хорошую работу. Восемнадцатилетняя Эрика ощущала давление этого обстоятельства в старших классах школы: «Я злилась на себя за то, что не стараюсь как следует, или за то, что у меня не получается так хорошо, как могло бы. Я выжимала из себя максимум. Я знала, что хорошая успеваемость нужна мне, чтобы попасть в хороший университет. Ведь в наши дни получить достойно оплачиваемую работу без высшего образования очень трудно».

Такой высокий уровень конкуренции означает, что все больше и больше старшеклассников изо всех сил стараются отличиться. В 2012 году экзамены на углубленное знание предметов школьной программы сдавали два миллиона старшеклассников – это в четыре раза больше, чем в 1994 году. Журнал «Тайм» побеседовал с 17-летней Мэриэлл Вудс, которая участвует в двенадцати различных внеклассных программах и имеет средний балл 4.0. Это может приводить к серьезным стрессам. 23-летняя Джилл считает, что ее семья, где все нацелены на высшие достижения, – «просто тихий ужас». Хотя она хорошо училась в школе, она рассказывает, что «каждый, действительно каждый раз перед тем, как объявлялись оценки, меня накрывало густым облаком страха и депрессии. Каждый год я пребывала в полной уверенности, что вот сейчас это произойдет, вот сейчас выяснится, что я облажалась по полной. Это ужасная жизнь».

Битвы отнюдь не заканчиваются и с получением бакалавриата. Магистратуры медицинских и юридических факультетов, в особенности тех, которые относятся к престижным университетам, принимают лишь небольшую часть кандидатов. Больше половины кандидатов на поступление в магистратуры медицинских факультетов обычно не допускают даже до прохождения отдельных учебных курсов. Жесткая конкуренция имеет место и в других областях: например, в аспирантуры факультетов клинической психологии, как правило, принимают менее 10 % от числа кандидатов. Например, в объединенную аспирантуру по клинической психологии государственного и частного университетов Сан-Диего на факультете, где я преподаю, принимают не более 4 % от числа кандидатов. В бизнес-школы принимают чуть охотнее, хотя в лучших из них процент принятых колеблется в диапазоне между 10 и 15 %. И эти решения имеют огромное значение: многие экономисты считают, что наличие диплома о дополнительном высшем образовании сейчас столь же важно для будущего успеха, как наличие обычного университетского диплома в прошлом.