Поколение справедливости

– Получилось, – выдыхаю я. Быстро продиктовав Берту код, я защелкиваю браслет на запястье его владелицы. – Но я останусь без связи: Линкольн успела подстрелить Амоса.

– Да, получил оповещение. – Даже не видя Берта я знаю, что сейчас он хмурится. – Но… Нам уже нужно начинать. Тебя подхватит Сольвейг, я отправил ее проверить Юна, так что она недалеко от тебя. И, Арника… – Он заминается. – Просто… будь осторожнее, – заканчивает он спустя несколько секунд молчания. В ухе звучит тихое шипение: Берт перешел на общую частоту. – Код у меня, действуем по первому плану. Отряд Финна, отряд Солары… удачи нам. Отряд Солары, я отключаюсь. – Шипение раздается вновь. – Встретимся на третьей точке сбора, – тихо говорит Берт, прежде чем мой наушник отключается.

– Удачи, – шепчу я, но Берт меня уже не слышит.

* * *

И ведь у нас почти получилось убить всех капралов. В живых остался только один, тот, который поджидал нас на финальной точке, охраняя «заложников». Мы не успели добраться до него, не успели освободить Финна и Солару: время испытания подошло к концу в самый неподходящий момент.

Последним капралом, которого мы убили, была Валентина. В этом году она впервые принимает участие в финальном испытании, и никто не ожидал, что именно она станет почти непреодолимым препятствием на нашем пути.

У транк-пистолета совсем небольшая дальность выстрела, которая к тому же еще и весьма заметно сокращается при ветре: транк-капсулы сильно уходят в сторону. Считается, что предельная дистанция, с которой возможно поразить цель при ветре средней силы, что дул сегодня, – не больше шестидесяти метров. Что ж, Валентина с присущей ей легкостью развенчала это утверждение. Дважды: сначала, казалось бы, еще на безопасном расстоянии, только подбираясь к Валентине, мы потеряли хвостатого Фабиана, а затем Рица, который вместе с Клодом собирался пойти к финальной точке в обход и все-таки попытаться освободить заложников.

Мы застряли. Валентина не позволяла нам ни пройти вперед, ни свернуть с этой улицы.

Снайпер, планирующий выстрел, учитывает «поправку на ветер», а курсанты, работающие над планом для финального испытания, впредь будут учитывать «поправку на Валентину», в руках которой оружие ведет себя крайне непредсказуемо.

Мы потеряли еще двух курсантов, прежде чем нам удалось продвинуться, заставив Валентину покинуть свое укрытие и отступить вглубь. Она до последнего пыталась обороняться, но, как и у каждого из нас, у Валентины было четыре магазина с транк-зарядами, которые имеют свойство быстро заканчиваться, когда ты в одиночку пытаешься противостоять семерым. Выстрел, сразивший Валентину, был сделан Альмой, и, готова поспорить, все мы облегченно выдохнули вместе с ней, наконец-то услышав звук падающего тела.

Но звук показался мне слишком громким: похоже, падая, Валентина ударилась обо что-то шлемом.

– Надо проверить, – решительно заявила Паула, которая стояла рядом со мной.

– А если это ловушка? Если Валентина на это и рассчитывает? – услышав нас, немного нервно поинтересовалась Альма.

– Не думаю. Она пустая, – прокричала Сольвейг. – Она ведь перезарядилась на ходу, пока бежала к этому переулку, помните? – Девушка высунулась из-за перевернутой машины, которая служила ей укрытием. – Точно говорю, она полностью отстрелялась. Я считала выстрелы.

Заметив, что никто не стал стрелять по Сольвейг, остальные курсанты тоже вышли из своих укрытий.

– Путь к финальной точке свободен, – сообщила Сольвейг в микрофон, и эти слова прозвучали одновременно где-то позади меня и в моем ухе. Неужели Берт восстановил связь?

– Время почти вышло, вы уже не успеете. – Вновь услышав его жизнерадостный голос, я не смогла сдержать улыбку. – Но это не повод для расстройства, ведь мы все равно победили! Мы сделали это! – воскликнул он, заставив всех нас синхронно поморщиться от слишком громкого звука в наушниках. – Мы зашли дальше, чем кто-либо за последние шесть наборов курсантов! Эй, я что, зря убил кучу времени на перезагрузку? Отряд Солары, подай голос!

– Да ты же слова вставить не даешь. – Пат хмыкнул.

Сигнал, оповещающий об окончании испытания, раздается в наушниках, когда мы заходим в переулок, чтобы проверить Валентину. Я наклоняюсь, чтобы убедиться, что на шлеме капрала нет повреждений, как вдруг меня хватают за руку.

– Вы просто мелкие ублюдки, – еле слышно стонет Валентина. Ее веки трепещут, но, лишь приоткрыв глаза, она сразу же жмурится, резко выдыхая сквозь сжатые зубы. – Ч-черт, как же ярко… – Ее пальцы болезненно впиваются в мою руку. – Сколько времени я спала? – быстро проговаривает она.

– Пару минут, не больше. – Мой удивленный ответ вызывает у Валентины тяжелый вздох, после чего следует ряд крайне грубых выражений, которые я в последнюю очередь ожидала услышать от Валентины. Я даже не уверена, что понимаю значение всех слов. Кондор порой может себе позволить пару-тройку крепких словечек в присутствии курсантов, но почему-то мне кажется, что даже он позавидовал бы словарному запасу Валентины.