Поколение свиней

Кто, кроме Сэма Дональдсона, мог учудить подобное? Кто мог, стоя на горячем бетоне взлетной полосы в международном аэропорту Палм-Спрингс с маленьким микрофоном «Сони» в руке, выкрикнуть такой дьявольский вопрос президенту Соединенных Штатов, да еще ждать ответа…

На такое способен только Сэм. Он большой мастер в этом совершенно особом искусстве. Сэм — корреспондент программы новостей Эй-би-си. Он постоянно работает в Белом доме. Когда Сэм прорывается сквозь туман и бред обычной президентской пресс-конференции — или даже просто делает снимки для вечерних новостей, — ему нет равных.

В своих кошмарах я до сих пор слышу волчье рычание Сэма… Если вы хоть раз стояли рядом с ним на пресс-конференции и слышали, как он орет на президента, это останется в вашей памяти навечно. И это одна из причин того, что я перестал вести репортажи из Белого дома. Регулярно слушать подобные звуки не входит в обязанности нормального цивилизованного человека.

Если не считать Рональда Рейгана. Прошли всего сутки с начала нового года, когда раздался первый выстрел: «Каким будет восемьдесят седьмой?»

Нет, а правда?

Хорошо, Сэм… Я рад, что ты задал этот вопрос. Потому что я, в конце концов, президент, и сейчас я возвращаюсь в Вашингтон, чтобы 11 февраля отпраздновать свой семьдесят шестой день рождения… Но перед этим, Сэм, мне придется выдержать еще одну публичную операцию на кишечнике и столкнуться с катастрофическим падением моего рейтинга в опросах общественного мнения. Кроме того, мне надо попрощаться со старыми надежными друзьями, которые тоже лежат в онкологической больнице… А сам ты, на хрен, как думаешь, на что будет похож восемьдесят седьмой год? Ты, безмозглая, зловредная скотина! Давно надо было отправить тебя в Советы. Как твой геморрой? Вино пьешь по-прежнему? А как поживает твой сынок? Научил его чему-нибудь тюремный опыт?

Не ручаюсь за точность цитаты, но что-то подобное мы еще услышим, и смысл сказанного будет не менее гнусным. Рейган, как и Никсон, всегда ненавидел прессу — даже в прежнее время, когда нуждался в ней, — а сейчас, в мучительные последние дни своего президентства, он больше не видит смысла скрывать это.

И в самом деле, зачем? Он — пожилой человек с благопристойными инстинктами и как президент добился воистину завидных результатов. Его имя будет сверкать в книге истории — если завтра он подаст в отставку и уберется из города, пока еще есть время.

Жестокий совет, но я дал его без злого умысла и даже с некоторым добрым чувством (подлинным признанием и даже симпатией) к одному из настоящих бойцов в политическом бизнесе. Рейган — политик более эффективный, чем Губерт Хэмфри, и актер, более одаренный, чем Чарльтон Хестон.

Кстати, правые чтили Хэмфри как истинного воина, но ему не удалось добиться избрания — и в конце концов, несмотря на множество похвал, его етали считать помехой.

Но по сравнению с тем, что ждет Рейгана, если тот захочет повторить путь Никсона, Губерт ушел легко. Тревожатся даже Эванс и Новак. Недавно на телевидении они успокаивали друг друга — во время интервью с Митчеллом Дэниелсом, «главным политическим советником Белого дома» и, по их словам, «главным архитектором недавней кампании президента Рейгана в поддержку сенаторов-республиканцев».

Юный Дэниеле — человек слабого телосложения, с нездоровым блеском в глазах. Он говорил с осторожным оптимизмом, несмотря на отвратительные результаты своего последнего проекта, который обернулся тяжелым и унизительным поражением для президента, как, впрочем, и для всей Республиканской партии… Дэниеле — мелкий слабак-яппи, который выглядит как существо, которое отвергли еще в роддоме, когда — в суете и неразберихе — его мать получила возможность выбрать между ним и здоровым ребеночком, из которого потом вырос Патрик Бьюкенен.

«Возьму крепенького, — сказала себе эта женщина. — Он будет жить долго и в конце моей жизни окружит меня заботой».

Ну что ж… может, так все и было. Еще мистер Дэниеле заявил, что и партия, и президент находятся в лучшем состоянии, чем кажется людям, несмотря на потрясающее падение ставок из-за Оливера Норта и скандала «Иран-контрас».

«У нас все в порядке, — заявил Дэниеле. — Уверяю вас».

Но не все ему верят. Кажется, Дэниеле не больше «в порядке», чем Бернард Гетц[81].

С ним что-то не так, а теперь он сделал грубую ошибку, и ему от этого не оправиться так же, как Рональду Рейгану.

Как и жертвы калифорнийской «золотой лихорадки», они — обреченные жертвы отвратительной катастрофы, обстоятельства которой никогда не будет выяснены до конца, так же, как обстоятельства Нанкинской резни и аварии на шахте в Спрингхилле[82].

Всех их надо уволить. С самого начала Кендлстик-парк был гнездом наркоманов и идиотов. Всю конструкцию надо разрушить, и на ее месте устроить свалку.

В наше время становится все труднее и труднее сохранять серьезное отношение к новостям. Снежный буран замел мой джип, стоящий на выгоне за домом. Офицер окружной службы охраны животных идет по моим горячим следам. Они выдвинули иск, обвинив меня в «издевательстве над дикими животными».