Поколения (СИ)

Бах, бах. Стайка желтых птиц выпорхнула из лесопосадки и с протестующими гварканьями унеслась в небо, заставив полковника нервно оглядеться, судорожными движениями он убрал за пояс все еще дымящийся револьвер и только потом подойти к упавшему на землю парню. К его удивлению тот еще был жив, хотя Арвас мог поклясться, что одна из пуль легла точно в сердце. Тем не менее, когда он склонился над распростертым телом, третий глаз инженера посмотрел на него укоризненным взглядом и лишь потом его поверхность подернулась мутной пленкой. Полковник почти ласково закрыл убитому глаза и принялся быстро обшаривать его карманы, пока не обнаружил в одном из них небольшую медную коробочку. Подпись своего компаньона он уже давно научился подделывать, причем она получалась практически неотличимой от оригинала, но без личностной печати это мало что значило, и вот теперь этот пробел был исправлен. Теперь выгодный для него договор будет заключен и он получит деньги, а потом....

Арвас усмехнулся. На самом деле ему было давно плевать на поместье, квартиру и давно заложенные - перезаложенные фабрики, все это завтра же уйдет кредиторам в счет погашения долгов, а вот сумма, полученная от продажи мансовского аппарата, поможет ему начать новую жизнь на новом месте. Пропажа выдающегося молодого инженера со временем, конечно, вызовет множество вопросов и возможно даже подозрения падут на него, но к этому времени он будет уже далеко, вне юрисдикции местных стражей закона.

Арвас сунул коробку печатью за пазуху и вновь склонился над убитым, быстро обыскав его карманы, забрав себе кошелек и весившую на шее серебряную цепочку, после чего похлопал того по лицу, пробормотав:

- Ты был неплохим вложением, малыш, и я к тебе привязался почти как к сыну, жаль, что мне так и не удалось победить твое проклятое упорство, очень жаль.

Он поднялся и, подтянув труп к краю берега, ногой столкнул его вниз. Быстрое течение сразу же подхватило мертвое тело, закрутило его в небольшом водовороте и понесло с собой к недалекому океану.

Полковник некоторое время смотрел ему вслед, затем развернулся и быстрым шагом направился вдоль дороги, насвистывая себе под нос бодрую мелодию, услышанную на днях в одном из недорогих ресторанов.

Коричневое полотно реки всколыхнулось, выпуская из своих глубин на поверхность голову человека, который огляделся и, заметив небольшую песчаную косу, "узким ножом" рассекающую русло надвое, в несколько мощных гребков достиг отмели. Выбравшись на твердую землю, Манс упал на колени и несколько минут исходил кашлем, то и дело выплевывая изо рта мутную воду. Наконец сплюнув последний, раз он с легким стоном облегчения завалился на бок, довольно долго лежал неподвижно, затем перевернулся на спину и принялся расстегивать одежду. Дрожащие пальцы слушались плохо и мелкие похожие на небольшие палочки пуговицы никак не хотели попадать в отверстия, в результате, потеряв терпение, он просто разодрал рубаху и, скосив глаза на грудь, негромко выругался. Три темных пятна на груди от попадания револьверных пуль словно небольшие воронки, покрытые матово-коричневой пленкой. Боль практически не ощущалась, но от то и дело накатывающихся приступов слабости порой кружилась голова и зверски хотелось спать. Манс медленно опустил голову на песок, подождал, пока темно-синее небо над головой перестанет "вращаться" и осторожно сдавил пальцами длинную, почти до плеч, мочку своего уха.

- "Звезда", я "Утка один", закончил, подбирайте. Нужна медпомощь, повреждения не критичны, но чертовски неприятны.

"Принято", - надпись возникла прямо перед глазами словно соткавшись из тонких лучиков света, причем Манс знал, что видит ее только он один. - "Заканчиваем наводку. Подъем".

Тело юноши подернулось рябью, а затем резко схлопнулось в светящуюся точку, которая почти сразу же исчезла.

Коротко тренькнул дверной сигнал.

- Входите, не заперто! - бросил Максим, с облегчением сворачивая экран с так и недоделанным отчетом и разворачивая кресло навстречу вошедшему молодому широкоплечему мужчине. - Генри Олер собственной персоной, какими судьбами?

- Да вот узнал, что ты вернулся и решил забежать отметить, так сказать, - ответил вошедший, одаривая хозяина белозубой улыбкой и выставляя на выгнувшийся из пола столик пару крутобоких бутылок. - Надеюсь, от Ларганского пива не откажешься?

- Неужели не ратомированное? - удивился Максим, беря одну из бутылок и придирчиво изучая серебристую этикетку.

- Полностью натюрель, - уверил его Генри, плюхаясь в выросшее рядом со столом мягкое кресло, не дожидаясь приглашения от хозяина. - Привез целый ящик с последнего заброса.

- И что Семеныч ничего не сказал? - удивился Крамов, открывая пробку и прикладываясь к бутылке: шипящая, сладковатая, темно-красная жидкость потекла внутрь, приятно освежая и бодря.

- Почему не сказал, - усмехнулся в ответ неожиданный гость, - сказал. Сказал, что в следующий заброс пойду к дикарям, а там из питья только личиночный навар, да и то если у вождя настроение хорошее да день задался.

- И ведь направит, он у нас человек слова.