Покорение Южного полюса. Гонка лидеров

К концу февраля Амундсен снова начал нервничать. Он был в пути уже месяц, а ветер оставался встречным, словно пытался не пустить его на сушу. Он мучился, представляя себе, как Скотт побеждает его в гонке к телеграфному аппарату и выигрывает добрую половину дела. Но, с другой стороны, Амундсен получал странное удовольствие от того, что окончание путешествия откладывалось. Есть что-то уютное в полном бездействии корабля, находящегося в открытом море, даже если его, как «Фрам», немилосердно треплет штормовой ветер. На берегу может ждать лишь крушение иллюзий. Амундсен, как и Колумб, этот архетипический первооткрыватель и странник, был по-настоящему счастлив только в движении, направляясь «отсюда» «туда».

4 марта они наконец достигли берегов Тасмании. Но, по словам Бьяаланда,

потребовалось адски потрудиться, чтобы попасть в Хобарт. Шторм и штиль сменяли друг друга, и когда мы, наконец, увидели нашу цель, Боже правый, нас снесло мимо, и в результате пришлось лечь в дрейф с порванными парусами и разбитым в щепки гафелем.

Наконец, в четверг 7 марта «Фрам» достиг Хобарта и встал на якорь в акватории порта. У воды собралась небольшая кучка зевак. На берег сошёл один Амундсен и снял номер в «Хадлиз Ориент Отеле». «Отнеслись как к бродяге, — отметил он в дневнике, — из-за кепки и синего свитера дали неприлично маленькую комнату».

Так закончилось последнее классическое путешествие эпохи Великих географических открытий.

Глава 33 Окончательное поражение

Тем временем далеко позади, на Барьере, в районе 82° южной широты, Скотт продолжал бороться за жизнь. На следующем складе, до которого дошли 1 марта, снова обнаружилась катастрофическая нехватка топлива. Вместо ожидаемого одного галлона Скотт нашёл там от силы четверть этого объёма.

«Утечка» керосина на сильном холоде хорошо известна полярным исследователям. Амундсен, столкнувшись с этим явлением в экспедиции к Северо-Западному проходу, предпринял огромные усилия, чтобы не допустить его в Антарктике, на юге. Скотт тоже наблюдал утечку керосина на «Дискавери», но пренебрёг поиском её причин. Он использовал канистры с откручивающимися крышками, которые были уплотнены кожаными шайбами. В полярной литературе приводится довольно много свидетельств того, насколько они неэффективны. Амундсен понял это. Пятьдесят лет спустя одну из его герметично запечатанных канистр обнаружили у скалы Бетти на 85° южной широты, и содержимое осталось целым[113]. А у Скотта всего через три месяца после закладки промежуточных складов жизненно важное топливо практически полностью исчезло.

В любом случае Скотт и в этом вопросе не предусмотрел запаса прочности. Амундсен расположил свои склады на Барьере гораздо ближе друг к другу. Двигаясь между ними в два раза быстрее Скотта, он имел в три раза больше топлива. Скотт расплачивался за свою глупость; к сожалению, его спутникам тоже приходилось за это платить.

Люди страдали от недоедания и очень мёрзли из-за неподходящей одежды. Голодали они потому, что их склады были слишком малы, слишком редки и находились слишком далеко друг от друга. Скотт исходил из возможностей транспортировки грузов на животных, хотя прекрасно знал, что на обратном пути они будут идти пешком. Его душевное смятение от запоздалого понимания правильных решений проявляется в полной мере, когда он пишет, что находится в «двух переходах на пони [sic] и четырёх милях от склада», хотя тогда он уже мог использовать только свои ноги. Слишком поздно он осознал, что «мы не можем проходить такие расстояния без пони».

Оутс страдал от сильного обморожения ног, у него начиналась гангрена. Из-за своих ложных предубеждений относительно отваги и выносливости он скрывал этот факт — и признался только 2 марта, когда не смог подняться от боли. Скотт был шокирован при виде его раздувшихся и изменивших цвет конечностей.

Три дня спустя Скотт записал:

бедный Солдат почти готов. Это довольно грустно, потому что мы ничего не можем для него сделать… Никто из нас не ожидал столь ужасно низких температур.

Хотя весь его опыт говорил, чего именно следует ожидать. «Дискавери» говорил ему это. Шеклтон говорил ему это. Его собственные подчинённые говорили или могли бы сказать, если бы он соблаговолил их выслушать. Год назад «Тедди» Эванс столкнулся с низкими температурами и плохим скольжением на Барьере. Тем не менее Скотт запланировал своё возвращение ещё на три или четыре недели позже — в самые сильные морозы. Офицеров военно-морского флота предавали военно-полевому суду и за меньшую провинность.