Покорение Южного полюса. Гонка лидеров

Надо сказать, что Нансена и Амундсена никогда не связывали тёплые или приятельские отношения. Они уважали друг друга, но этим всё и ограничивалось. Их характеры были совершенно несовместимы. Неудивительно, что Амундсен чувствовал себя очень неуверенно перед встречей, которая определяла его будущее. Нансен вообще был человеком потрясающего достоинства и удивительной сдержанности. На Земле Франца-Иосифа он делил один спальный мешок с Хьялмаром Йохансеном, при этом сохраняя с ним сугубо формальные отношения. После шести месяцев общения он позволил в их общении более фамильярное обращение на «ты», продолжая при этом настаивать на употреблении фамилии. Никому не было позволено звать Нансена просто Фритьофом.

Но волновался Амундсен совершенно напрасно. Нансена заинтриговала идея экспедиции к Северному магнитному полюсу. Он одобрил идею предприятия. Как сказал однажды Амундсен, с этого момента он осознал, что его экспедиция становится реальностью.

Невзирая на добросовестность приготовлений, Амундсен всё же чувствовал себя не вполне готовым. Он сказал Нансену, что перед плаванием хотел бы получить больше опыта по управлению малыми судами в арктических льдах. И немедленно после этой судьбоносной встречи отправился в Тромсё.

Тромсё — старый порт китобоев и охотников за тюленями, расположенный на севере Норвегии, за Полярным кругом, на берегу моря, — всегда обладал собственным характером и неповторимой атмосферой. Деревянные дома, прижавшиеся друг к другу на каменистом острове между скал и фьордов продуваемого всеми ветрами архипелага… Лес раскачиваемых полярными ветрами приземистых мачт множества коренастых деревянных кораблей, которые навсегда пропахли рыбой и тюленьим жиром… Здесь собирались охотники на тюленей из Северной Норвегии — особая порода независимых, обветренных, просолённых людей, привыкших к трудностям. Великолепных корабелов и специалистов по навигации во льдах, настоящих морских охотников. Таким было Заполярье, и именно в эту школу арктических знаний обратился Амундсен, приступив к работе со своей обычной целеустремлённостью.

Жители Северной Норвегии всегда отличались особой клановостью. Даже к соотечественникам из-за Полярного круга они испытывали некоторое недоверие. А уж человек с юга казался для них абсолютным чужаком. В те дни, когда горы не позволяли беспрепятственно передвигаться по суше, когда единственные пути сообщения были морскими, когда письмо из Тромсё в Христианию шло неделю или даже больше, а 700 миль между ними становились барьером и во времени, и в пространстве, — изоляция населения Северной Норвегии была очень велика, а клановость — труднопреодолима. Амундсену предстояло войти в общество людей, которые по роду своей деятельности не привыкли ничем очаровываться и всегда с недоверием относились ко всему внешнему и показному. Поэтому один из первых людей, перезимовавших в Антарктике, не произвёл на них большого впечатления. Вины Амундсена в этом не было. Он ясно дал понять, что приехал учиться, выказывая при этом глубокое уважение к опыту и возрасту своих учителей. Он быстро познакомился с большинством арктических шкиперов в Тромсё. «А заводить другие знакомства, — говорил он впоследствии своему брату Густаву, — у меня не было ни времени, ни возможностей». Рассказывают, что как-то его стали поддразнивать за то, что он терпеливо сносит болтовню одного старого зануды, на что Амундсен ответил: «Нет никого настолько глупого, кто не может сказать хоть что-то разумное».

Первоначально Амундсен намеревался в качестве пассажира одного из зверобойных судов отправиться в плавание к восточному побережью Гренландии, где ледовые условия были особенно трудными и поэтому крайне полезными для изучения. Но мест было мало и стоили они дорого. «Учитывая, что в следующем году мне всё равно потребуется корабль, — писал он Густаву 14 января 1901 года вскоре после прибытия в Тромсё, — я считаю, что благоразумнее попробовать купить его сейчас. Поэтому уже начал переговоры».

Амундсен с лёгкостью мог потратить наследство на приобретение судна. Его деньги были вложены в акции и недвижимость. Густав старательно управлял активами брата. Руаль попросил как можно скорее продать их, чтобы совершить покупку сразу же, как только он определится с выбором.

Густав сомневался в благоразумности сделки, но давно прекратил попытки понять, чт'o на уме у его брата. В то время у самого Густава, работавшего бухгалтером, возникли определённые финансовые трудности, но по отношению к средствам брата он действовал скрупулёзно и честно. Он передал Руалю необходимую сумму в 10 тысяч крон, и тот купил корабль.