Покорение льва

Вечера тоже были однообразными. Приятный тихий ужин, непринужденная болтовня, которая не обходилась без щекотливых намеков герцога, но этим дело и ограничивалось. Нечастые гости за ужином не изменяли заведенного распорядка.

После ужина они всегда вместе отправлялись в супружескую спальню, герцог целовал ее перед сном, словно после десяти лет брака, и шел в ванную, откуда возвращался обнаженным. Грейс украдкой наблюдала за ним. Он тихо ложился возле нее и, казалось, сразу же засыпал, в то время как Грейс, оглушенная собственным сердцебиением, не могла сомкнуть глаз и смотрела на грозные ночные тени, что заполоняли собой все пространство старинной герцогской спальни.

В их разговорах часто возникали слова «любовь», «страсть», «вожделение», «секс». И для Хавьера не существовало одного без другого. А для Грейс только любовь — нежное переплетение пылких признаний и восторженных взглядов — имела право на существование. Все прочее представлялось ей чем-то недопустимым и постыдным, олицетворяющим союз не любящих друг друга супругов, чьей миссией является деторождение. Все это очень забавляло герцога, но он не прилагал особых усилий, чтобы изменить ее мнение. Кстати, в глазах окружающих им удалось прослыть счастливой семейной парой.

Казалось, всех все устраивает. И все же сердце Грейс бешено колотилось каждое утро, когда она пробуждалась от беспокойного сна и видела лицо дремлющего герцога. Спокойное красивое лицо сильного мужчины, который звался ее мужем, но по сути им не являлся… Не от нежелания или неспособности, а по той лишь причине, что не так представляла себе Грейс супружество с кем бы то ни было.

День ото дня она с легкой обидой отмечала, что он все менее и менее уделяет ей внимание, перестает склонять ее к интимным беседам, смиряется с ее упорством. И отношения их постепенно становятся рутинными, а вежливые фразы произносятся скорее по привычке, а не из-за жажды общения…

— Доброе утро, дорогая. Хорошо спалось? — как и всегда, спросил ее, позевывая, герцог де Эррера.

Грейс очнулась от раздумий и кротко улыбнулась ему.

— Этой ночью я спала крепко, — призналась девушка.

— Странно. А мне показалось, что тебя что-то терзало… — проговорил Хавьер.

— Терзало? Почему ты так решил? — насторожилась она.

— Ты вертелась всю ночь и мученически вздыхала. У меня даже возникло желание разбудить тебя и спросить, в чем дело, но я воздержался. А потом и сам уснул, — растолковал Хавьер Эррера.

— Странно… — задумалась Грейс. — Даже не знаю, отчего бы я могла тревожно спать. А как тебе спалось?

— Так хорошо, что не просыпался бы, а спал и спал, — мечтательно проговорил он и потянулся.

Мощная мускулистая грудь показалась из-под одеяла. Грейс затаила дыхание, стараясь не выдать свое восхищение.

— Сон — отличное спасение, — пробормотала девушка.

— Ты что-то сказала, дорогая? — переспросил, словно не расслышав, герцог.

— Так… Ничего, — сказала Грейс и прижала к себе подушку.

— Ты такая миленькая по утрам, девочка. А я такой терпеливый, что давно пора меня за это вознаградить. Ты так не думаешь? — интимно прошептал супруг, обняв Грейс.

— Что ты предлагаешь? — спросила она.

— Перебирайся на мою половину, детка. У меня теплее, а скоро будет совсем жарко, — пообещал герцог.

— Мне и тут хорошо. — Грейс спрятала лицо в подушке.

— Уговорила! Если у тебя так хорошо, я иду к тебе, милая! — воскликнул он, довольный, и прижался к жене.

Герцог убрал волосы с ее затылка и принялся нежно целовать шею, спускаясь к лопаткам. Он явственно чувствовал напряжение Грейс, но не считал нужным остановиться. Хавьер ждал, что она воспротивится настойчивым ласкам, но Грейс лишь лежала, уткнувшись в подушку, недвижимая и безответная.

— Во что ты играешь, Грейс? В мышку в норке? — дразня, спросил он жену.

— Ни во что не играю, — раздался ее приглушенный голос.

— Бездействие как новый метод противостояния? — предположил Хавьер. — Я привык к прямой атаке, Грейс.

— А я вообще не хочу воевать с тобой, — сообщила она, повернувшись к мужу лицом. — Я надеюсь, что когда-нибудь мы сможем стать друзьями, — чистосердечно призналась девушка.

— Друзьями? Какая несуразица! — рассмеялся он. — Мы не в скаутском лагере, девочка. Мы спим вместе.

— Но не так, как тебе хотелось бы, — напомнила она.

— К сожалению, — согласился герцог. — И ты полагаешь, что можешь устанавливать свои правила в моей спальне и предлагать мужу дружбу вместо любви? — упрекнул он, легонько укусив ее за нижнюю губу.

— Хавьер! — воскликнула Грейс от неожиданности.

— Повторяй мое имя чаще, когда мы в постели, милая, — пробормотал он и поцеловал ее плечо, отогнув бретельку ночной сорочки.

Грейс запрокинула голову назад, и пряди волос рассыпались.

Герцог покрывал лицо жены горячими поцелуями, не давая ей опомниться. Он нависал над ней, заслоняя от утреннего света, проникающего сквозь щели между портьерами.

Грейс не заметила, как его бедра оказались между ее ногами. Она вздрогнула, только когда он спустил сорочку с ее плеч и коснулся влажными губами груди. Ее спина напряглась и изогнулась, а пальцы скользнули по его затылку.