Покорение Огня

Парень мгновенно поднялся, чуть прокашлялся и начал излагать. А Эмиль откинулся на спинку стула и подхватил первый из стопки сложенных на краю стола листков. Не надо быть гением, чтобы понять, чью именно «работу» он собирался прочесть.

– Наведенные удары – это удары с конкретно заданной конечной целью. Их главная особенность – нелинейная траектория и способность к преследованию. Проще всего объяснить принцип действия на примере обыкновенного боевого пульсара. Итак…

Парень говорил! Причем говорил хорошо, будто параграф из учебника вызубрил. И, несмотря на то, что я этот параграф тоже знала, более того – уже применяла такой тип ударов на практике, все равно заслушалась. Это было лучше и гораздо безопаснее, нежели наблюдать за читающим мою объяснительную деканом. Но в какой-то момент любопытство все-таки пересилило, и я взглянула на Эмиля.

Никакой расслабленности в его позе уже не было – декан сидел подчеркнуто ровно. Зато в остальном это была воплощенная невозмутимость! Он читал мою объяснительную с таким лицом, будто перед ним математический расчет очередного заклинания. И только если очень хорошо приглядеться, можно было заметить – уголки мужественных губ дрожат.

– В идеале, образ цели, вложенный магом в атакующее заклинание, должен продержаться ровно до момента встречи заклинания с выбранным объектом, – продолжал вещать Ресток. – Но так бывает далеко не всегда. Здесь все в большей степени зависит от силы атакующего. Чем сильнее маг, тем дольше держится образ. Также влияние имеет сложность заклинания и расстояние до объекта.

Все. Ресток закончил, и аудиторию затопила тишина. Но Глун внимания не обратил, по-прежнему читал, и что-то подсказывало – уже не по первому разу. Он очнулся лишь тогда, когда вызванный для «допроса» студент кашлянул и окликнул:

– Профессор?

Эмиль не вздрогнул, нет. Он просто оторвал взгляд от листка, глянул на Рестока и чуть нахмурился.

Спустя еще минуту в гробовой тишине лекционного зала прозвучало:

– Извините, Ресток. Я отвлекся. – И спустя еще полминуты: – Будьте добры, повторите все, что вы только что сказали.

С этими словами, Эмиль снова уткнулся в «объяснительную», а парень замер в растерянности. Реакция огневика была закономерной – уж где-где, а на занятиях, которые вел Глун, подобного никогда не случалось.

– Ну же, Ресток, – не отрывая взгляда от листка, поторопил декан.

Парень кашлянул и начал повторять.

– Наведенные удары – это удары с конкретно заданной конечной целью. Их главная особенность…

Все. Слушать Рестока я больше не могла. Просто сидела и смотрела на Эмиля, который точно уже не читал, а перечитывал. Уголки его губ действительно дрожали, а в глазах таилось нечто непонятное, но безумно притягательное.

– Пульсар с наведенным ударом движется по прямой лишь в том случае, если цель статична и преград между ней и пульсаром нет, – вещал парень, но до меня долетали лишь обрывки фраз…

Во всех остальных случаях происходит…

Движение по траектории…

Образ цели, вложенный магом в атакующее заклинание…

Сложность заклинания и…

Когда сокурсник договорил, а в аудитории снова воцарилась тишина, лорд Глун аккуратно сложил листок вчетверо и убрал его в одну из двух папок, с которыми обычно являлся на занятия. И только после этого поднял голову и взглянул… нет, не на Рестока, на меня.

– Дарья Андреевна, а вы неплохо пишете, – совершенно обыденным, предельно ровным тоном сказал он. – О карьере литератора никогда не задумывались?

Я помотала головой, потом все-таки нашла в себе силы ответить:

– Нет, лорд Глун. С некоторых пор я мечтаю о карьере мага.

Браво мне! Голос прозвучал еще ровней, чем голос Глуна.

– Жаль, – отозвался Эмиль. И тут же пояснил: – Это я не про магию, про литературу. У вас неплохо получается. Может быть, в качестве увлечения? Как говорят у вас на Земле – хобби?

Увы, тут я с ответом не нашлась, а декан добил:

– Я бы почитал.

И все! Вот теперь шпионская выдержка дала сбой! Губы Эмиля дрогнули в совершенно нереальной, почти мальчишеской улыбке. И пусть длилось это всего долю секунды, но, черт возьми, эту улыбку вся аудитория видела.

Но дальше было хуже…

Декан окинул пространство привычным строгим взглядом и в определенный момент запнулся. Спросил, не скрывая удивления:

– Ресток? Вы почему стоите?

– Мм-м… – ответил парень.

А Эмиль фон Глун нахмурился, но тут же как будто вспомнил. Потер переносицу и произнес:

– Ах да, вы рассказывали нам о структурных особенностях жидкого огня…

– О наведенных ударах, – после очень долгой паузы решился поправить Ресток.

– Да? – Тон Глуна растерянности не предполагал, но было совершенно ясно, в каком декан состоянии. – Что ж… В таком случае… Будьте добры повторить.

Новая волна тишины была не гробовой, а прямо-таки космической! Словно мы в вакууме оказались. Понятия не имею, чем бы все это закончилось, если бы не Эмиль.

– Ну же, – с нажимом сказал он. В голосе прозвучали стальные нотки. – Не задерживайте аудиторию, Ресток.