Покоренная сила

– Что будто бы в тех двоих, которых ты в лесу убил, демоны вселились, а вы с попом с них кожу демонскую ободрали и из покойников изгнали. Ну те без тел человеческих да без кожи невидимыми сделались. Озлились на тебя страшно и напали, когда ты один на дворе был. А ты зелья выпил, – Юлька хихикнула, – узрел их, невидимых, и одного ножом зарезал, а об второго нож сломался, так ты его ногами до смерти запинал!

«Блин, это ж когда я Спиридона догнать не смог и около сарая бесился, так что кинжал сломал. Доблестный рыцарь сэр Майкл Демоноборец. Фольклор, растудыть твою…»

– Часом, не тетка Варвара поведала? – на всякий случай поинтересовался Мишка, хотя знал ответ и так – другой такой кликуши в Ратном не было.

– Она. Ей бы самой какое зелье попить, да нету лекарства от дурости, не придумали еще.

Юлька оставалась Юлькой – не съязвить не могла.

– Жаль, что не придумали, может, ты сподобишься? Вот прославишься, дураки к тебе валом попрут!

– Не попрут, все дураки себя умными считают.

– Значит, привозить дураков тебе станут. Целыми возами. Или зелье у тебя покупать бочками. Вот такими. – Мишка постучал носком сапога о бочку, в которую как раз переливал воду из ведра. – Озолотишься!

– Не-а! Без дураков скучно будет. А так… Не только ты сказки рассказываешь, но и о тебе!

– Это когда я сказки рассказывал?

– Каждый вечер своим ребятам в воинской школе рассказываешь.

«Блин, все всё знают! Наверно, кто-то из пацанов протрепался».

– Это не сказки. Я им то, что в книгах прочитал, рассказываю. Про воинов знаменитых, про древних императоров, про разные страны, про веру, из Святого Писания…

– Ты что, поп? – Юлька взглядом смерила Мишку с ног до головы. – Что-то непохож!

– Ну для этого необязательно попом быть, да и рассказывать можно по-разному.

– Это как же?

– Ну к примеру… – Мишка задумался, но почесать в затылке мешали ведра с водой. – Вот есть, к примеру десятая заповедь: «Не пожелай достояния ближнего своего…» Можно, конечно, просто из Писания прочесть, потом что-то от себя пояснить, на вопросы ответить если кто чего не понял… А можно еще и так:

Добра чужого не желать
Ты, Боже, мне повелеваешь;
Но меру сил моих ты знаешь —
Мне ль нежным чувством управлять?
Обидеть друга не желаю
И не хочу его села,
Не нужно мне его вола,
На все спокойно я взираю:
Ни дом его, ни скот, ни раб,
Не лестна мне вся благостыня.
Но ежели его рабыня Прелестна…
Господи! Я слаб!
И ежели его подруга
Мила, как ангел во плоти, —
О Боже праведный! Прости
Мне зависть ко блаженству друга.
Кто сердцем мог повелевать?
Кто раб усилий бесполезных?
Как можно не любить любезных?
Как райских благ не пожелать?
Смотрю, томлюся и вздыхаю,
Но строгий долг умею чтить,
Страшусь желаньям сердца льстить,
Молчу… и в тайне я страдаю.[4]

Разумеется, в Мишкином переводе на древнерусский язык получилось корявенько, и пушкинской иронии Юлька, похоже, не уловила, но была очарована.

– Красиво как… «И ежели его подруга мила, как ангел во плоти…» – Юлька надолго замолчала, о чем-то задумавшись, потом спросила: – Это тоже из книг?

– Да, был такой поэт… э-э… книжник. Александром звали. Он много красивых стихов написал.

– А еще помнишь?

– Помню, только… он ведь не по-нашему писал, переводить надо. Я потом переведу, почитаю тебе еще.

– А это ты для своих ребят перевел?

– Сначала думал, что для них, а потом понял, что им это не годится. Ты первая услышала. Понравилось?

– Еще бы! – Юлька помолчала, потом тихо повторила еще раз: – Мила, как ангел во плоти… Разве такое бывает?

– Бывает. Александр толк в любви знал. Из-за любви и погиб на поединке.

– Он что, воином был?

– Нет, но оружием владел отлично, много поединков выиграл.

– Расскажи еще про него.

– Предки его были из жарких стран, но сам он жил на севере в… землях Великого Новгорода, хотя и путешествовал много…