Покоренная сила

«Да, дед с погостным боярином Федором Алексеевичем примерно о том же говорили. И срок боярин Федор называл – примерно десять лет. Мне через десять лет будет двадцать четыре, первому набору „курсантов“ в основном столько же. По нынешним временам зрелые мужчины. И княжич Михаил совершеннолетним будет.

Нинея, значит, рассчитывает дожить? А дед? А князь Вячеслав Ярославич Клецкий? А если все начнется раньше? Помнится, боярин Федор говорил, что на спокойную старость надежды слабые».

– И что же мы во всей этой заварухе сделать сможем?

– Пока – ничего. Но думается мне, что Мономашичи какое-то время у власти продержаться смогут. Нам бы еще лет десять времени выгадать и подготовиться как следует, а потом… Ты сам подумай: природный славянский князь, которого все, кто в светлых богов верует, примут, как своего, и одновременно Рюрикович, которого и христиане признают. Да если еще у него воинская сила будет и держава благоустроенная… Кто с ним справится?

– Так вы не собираетесь языческое восстание устраивать? – Мишка сам удивился прозвучавшему в его голосе облегчению.

– Вот ты чего опасаешься! – Нинея невесело усмехнулась. – Хотелось бы, конечно, державу без попов создать, да только…

Нинея помолчала, а потом произнесла с горечью:

– Не судьба…

– Но все это многолетнее дело: замужество Ольги за Вячеславом, переезд Вячеслава из Смоленска в Туров, были наверняка и другие непростые дела… Ведь не обошлось же без волхвов?

– Умный ты. Верно, не обошлось – есть еще у нас и силы, и влияние, и доброхоты в самых разных местах. И народ еще светлых богов не забыл… Но явно выступить, открыто себя показать мы уже не можем – все дело погубим. Последний случай нам выпадает, другого уже не будет. Да и видение твое о силе, из Степи наступающей… Подтверждается оно. Действительно, времени мало осталось.

– Кем подтверждается? – Мишка от удивления даже чуть привстал на лавке.

– Подтверждается, и всё! – Нинея всем своим видом продемонстрировала, что дальше развивать эту тему не намерена. – Ну так что, берешь учеников?

– Беру, только с дедом поговорить надо. Не так-то это все просто.

– А я и не говорю, что просто. Корзню сейчас и самому нелегко, на него в самом Ратном ножи точат.

«Час от часу не легче, блин! Неужели правда?»

– Кто точит?

– Он сам тебе расскажет. А от нас… – Нинея запнулась, потом поправилась: – От меня. От меня тебе помощь всякая, какая понадобится для воинской школы, будет. Корм для учеников, работники для строительства, брони, оружие…

– Брони-то ты где возьмешь? Полсотни доспехов – недешевая вещь.

– Дядька твой Никифор привезет.

– Что? И он тоже? – поразился Мишка.

Сюрпризы сыпались, как из рога изобилия.

– Купцам твердая власть и порядок выгодны, – пояснила волхва.

– Но пятьдесят доспехов! Это даже для него неподъемно! Я свою полусотню только потому и могу вооружить, что добычу у татей большую взяли – они обоз с ранеными дружинниками разбили…

– Ну Никифор-то, чай, не один. Таких купцов, которым доспех купить – не разорение, много есть.

– Ага! – не удержался от колкости Мишка. – Особенно если у того, кто откажется, вдруг склад сгорит или еще какая-нибудь неприятность случится.

Нинея хитро улыбнулась и ответила без малейшей тени смущения:

– Не без того, так и Христос ваш делиться велит.

– Не нравится мне это все, баба Нинея: сомнительно и ненадежно.

– И что же тебе сомнительно, Мишаня? – За все время разговора Нинея впервые назвала Мишку ласковым именем.

– Сомнительны мне три вещи, баба Нинея. Первая, – Мишка загнул на левой руке один палец, – здоровье княжича Михайла. Я его в Турове хорошо разглядеть успел. Тощий, бледный, квелый какой-то. Все вокруг него, на наше представление глядя, смеялись, кричали, ахали, в ладоши хлопали. А он даже не улыбнулся ни разу, как будто через силу смотрел. Ты вот говоришь: «десять лет», а он столько проживет?

– Болел он недавно сильно. – Нинея тяжело вздохнула. – Не оправился еще. Но знающие люди обнадеживают – выздоровеет.

Мишка кивнул, принимая ответ волхвы, и загнул второй палец: