Покоренная сила

Но как-то они меня неквалифицированно взять пытались. Или убить? Даже не понять, что именно им было надо – ни то ни се. А дед говорил, что выучены так, как нигде не учат. Две разные «диверсионно-разведывательные группы»? Глупость. Опять же, «спецсредства» – точно так же, как «люди в белом», что-то в глаза лошади бросают. Такое ощущение, что «спецсредства» оказались в руках у новобранцев, только один действовал вполне профессионально – вычислил мое укрытие, незаметно и бесшумно подобрался, ушел от выстрела. Вообще-то не я его, а он меня грохнуть должен был – просто не повезло. Один опытный боец в сопровождении «салаг»? Странно, так вроде бы не бывает…»

Мишка вздрогнул от прикосновения к лицу чего-то влажного, открыл глаза и увидел стоящую возле него на коленях Юльку, обтирающую ему лицо смоченной чем-то тряпицей.

– Ты-то чего сюда?..

– Молчи! Куда тебя такого отпускать? Голодный, побитый, напуганный…

– Это я-то напуганный?!

– Нет, я! На-ка попей. – Юлька сунула Мишке в руку баклажку с каким-то травяным настоем. – Пей, пей, поможет.

Уговаривать Мишку не пришлось, сильнейшую жажду он ощутил еще на опушке леса, когда закончился бег.

– А теперь поешь. – Из развернутой тряпицы появилась вареная репка и кусок жареной рыбы. – Что под руку попалось, то и схватила, больно шустро бегаете, еле успела заметить, в каком месте в лес свернули.

«Господи, ну до чего ж золотая девка: обо всем подумала, все успела…»

– Спасибо, Юленька… Умница ты моя…

Юлька на секунду смутилась от столь непривычного обращения, но тут же ощетинилась:

– Вот еще – твоя! Размечтался! – Помолчала и ворчливо добавила: – Ешь давай. Повезло тебе: рубаху разрезали, а до тела не достали…

Наступило неловкое молчание. Мишке хотелось сказать ей еще что-нибудь ласковое, а Юлька наверняка была бы рада это услышать. Но Мишка молчал, как будто ему действительно было четырнадцать лет и не было в его долгой прошлой жизни девушек и женщин…

Паузу прервал подошедший Митька. И так, словно был не мальчишкой, а бывалым воином, обратился сначала не к старшине, а к лекарке, появлению которой вроде бы совсем и не удивился:

– Ну как он?

– Побитый, но ничего страшного, домой его надо, чтоб отдохнул.

– Идти сможет?

– Если недалеко.

«Блин! Разговаривают, как будто меня тут и нет! Безобразие… Ага, сэр Майкл! Добавьте еще: „Распустились тут без меня!“ Можно также и: „Вы меня не знаете, вы меня еще узнаете!“, „Здесь вам не тут!“ и другие бессмертные афоризмы начальствующих идиотов».

– Десятник Дмитрий!.. Гм… Докладывай: что нашли?

– Там, – Митька указал на кусты, – один убитый, в спине твой болт. Рядом лежал раненый. Тяжело – крови натекло много. По следам видно, что его перевязали и утащили. Там же еще и вот. – Митька протянул вымазанный в крови кинжал. – Твой? Под трупом был.

– Мой. – Мишка забрал кинжал, машинально попытался обтереть его о траву, но кровь уже запеклась. – Дальше что?

– Там, – Митька ткнул пальцем в сторону то ли вяза, то ли ясеня, – еще один убитый – жилы на шее перехвачены…

– Там еще самострел и второй кинжал должен быть, – перебил Мишка.

– Нету, – отрицательно помотал головой Дмитрий. – Наверно, забрали. Зато рядом седло с оборванной подпругой, а на коре кровь и лошадиная шерсть. Рыжуха что, об дерево ударилась?

– Угу, я тогда и слетел. Еще что нашли?

– Лошадиный след уходит вон туда, – Митька снова махнул рукой, указывая направление, – а людской – к реке. Куда пойдем?

– По людскому следу. Помоги-ка подняться.

Тело протестовало против любого движения, как демократ против милицейского произвола, Мишка с трудом сдержал стон, но все-таки поднялся и сделал несколько шагов. Дмитрий, не дожидаясь команды, приказал отряду растянуться цепью, и все двинулись вслед Якову. Через пару десятков шагов начали находиться стрелы, выпущенные «людьми в зеленом».