Покоренная судьбой

— Зачем? — мне нравилось разговаривать с Киарой. Ее добрые взгляды были очень близки к тому, как я видела мир, что было очень приятно, но я могла сказать, что у папы была причина для его просьбы.

— Римо, — твердо сказал Нино. — Она не подает никаких признаков. Успокойся.

Выражение лица Амо исказилось от ярости, как и у его отца. Очевидно, они знали, что происходит, даже когда я не догадывалась. По крайней мере, я была не единственной, кто, похоже, не понимал, что происходит, судя по анализирующему выражению лица Алессио.

— Мы уходим, пока это не закончилось очень неприятным образом, — сказал мужчина, который, должно быть, был Лукой Витиелло. Его рука была вытянута перед грудью Амо, как будто он боялся, что ему придется его удерживать. Все это было очень запутанно.

Нино держал отца за плечо и что-то бормотал ему на ухо. Папа пригласил меня вперед, и я сразу же подошла к нему, он взял меня за подбородок, его глаза были такими напряженными, что я с трудом отвела взгляд.

— Я в порядке, папа, только замерзла, — сказала я с ободряющей улыбкой.

Он кивнул. Затем он посмотрел поверх моей головы.

— Ты можешь идти.

— Я не спрашивал твоего разрешения, — сказал Лука Витиелло.

От выражения лица отца у меня по спине пробежала дрожь. Я коснулась его груди, и его взгляд нашел меня.

Нино шагнул вперед.

— Мы должны продолжить нашу встречу завтра, когда все успокоимся.

Амо засмеялся, но это был совсем не тот смех, который я слышала в подвале. Он был резким и насмешливым.

— И ты думаешь, что это произойдет завтра?

— Вам мир нужен больше, чем нам, — прорычал отец.

Я опустила взгляд, стараясь не позволить своему беспокойству взять верх. Здесь было слишком шумно, и все люди, их движения, запахи и голоса заставляли мой разум кружиться. Мне хотелось вернуться в подвал.

Сосредоточилась на мраморе под моими балетными туфлями, его упругости, твердости, холоде. Я очень медленно вдыхала и еще медленнее выдыхала.

2. 5. 7. 15. 25. 55. 75.

Повторив в голове свои любимые цифры, я почувствовала себя спокойнее.

— Mia cara? — Тихий голос отца пробился сквозь гул в моей голове. Я подняла голову и поняла, что мы одни. Он коснулся моей щеки. — Ты замерзла. Прими горячую ванну.

— Момо пропал.

Рот отца сжался от неодобрения. Он не очень любил Момо. Хотя это было связано не столько с Момо, сколько с тем, что папа не любил многие вещи, как людей, так и животных.

— Если мы не найдем его, пока ты не примешь ванну, ты можешь присоединиться к поискам, но сейчас я хочу, чтобы ты согрелась.

Если папа что-то требовал, я знала, что он не сдвинется с места.

— Где Невио и Массимо?

Обычно мой брат был на моей стороне, особенно в таких ситуациях, как эта. То, что его здесь не было, означало, что папа приказал ему держаться подальше. Возможно, из-за Амо, если Алессио был прав.

— Помогают твоей маме подчинить Джулио, пока у меня нет времени поговорить с ним.

— Это он поднял тревогу?

— Кто еще? — пробормотал Савио, возвращаясь в общую комнату, за ним следовали Алессио и Нино. Я предположила, что они выпустили Амо и его отца. Я почувствовала укол, когда поняла, что даже не попрощалась с Амо. Вернется ли он завтра?

Мне захотелось этого.

Савио ухмыльнулся.

— Теперь, когда Невио пропадает по ночам, Джулио занял его место в качестве остаточного создателя проблем.

— Ему всего шесть. Он не всегда будет создавать проблемы, — сказала я, чувствуя защиту своего младшего брата.

— Прими ванну. Мы поищем собаку, — сказал папа.

— Какую? — спросил Савио. — Если мне придется искать этого мерзкого зверя, я не надену свои новые кроссовки от Balenciaga.

— Он будет искать твое горло, а не кроссовки, — сказал Алессио, один уголок его рта приподнялся.

— Это не Медведь, это Момо.

— Ты не должен был позволять ей приводить зверей в дом, — сказал Савио.

— Я и не разрешал, — сказал папа, с упреком посмотрев на меня.

— Момо был со мной в студии, а Медведь заперт в моей комнате.

— Так и есть. Приятный сюрприз, когда я попытался тебя проведать, — пробурчал Невио, входя в комнату. Его левое предплечье было в крови, но поскольку он носил кожаные наручники, я не могла видеть степень его повреждений. В три длинных шага он оказался передо мной. Наши глаза встретились.

— Ты не убивал его, не так ли? — прошептала я, мой голос дрожал.

— Эта собака пыталась разорвать его на куски, а ты беспокоишься о бешеном звере, —пробормотал Алессио.

Я проигнорировала это замечание. Невио знал, что я умру, если с ним что-то случится, но Невио был Невио, и даже у Медведя не было шансов против него.

— Я сделал ему достаточно больно, чтобы он от меня отцепился, — тихо сказал он. Я знала, кем был Невио, знала, что ему не нужно много стимулов, чтобы убить. То, что Медведь жив, хотя тот напал на него, произошло только благодаря мне. Иногда мне казалось, что я держу тьму Невио за поводок, и, если я когда-нибудь отпущу его... я не хотела об этом думать.

Он взял меня за руку.

— Пойдем, — он потянул меня за собой.

— Момо, — сказала я через плечо.

— Мы найдем его, — сказал папа.