Покоренная судьбой

— Я хочу, чтобы это длилось вечно, — прошептала я, потому что это было так чудесно, не только потому, что мое тело пылало, но и из-за выражения лица

Амо, как будто он искренне наслаждался этим, как будто он не мог представить себе лучшего места, чем между моих бедер.

Амо отстранился, и я чуть не разрыдалась. — Я буду есть тебя так часто, как ты захочешь. Не нужно сдерживаться. Кончай для меня.

— Хорошо, — вздохнула я. Он наблюдал за мной, когда его язык снова нашел мой узелок. Он нежно провел по нему, и мой рот открылся, глаза расширились от интенсивности ощущений, от взгляда

Амо. Властный, довольный и нежный. Я не отводила взгляд, задыхаясь и хныча, мое тело сжималось. Амо хотел видеть меня. Он заслуживал того, чтобы увидеть, как он заставил меня чувствовать себя, как прекрасны были его ласки.

Я выкрикнула его имя, и он улыбнулся мне, продолжая нежное внимание, но помедлив.

Амо

Грета вздрогнула, полуприкрытые глаза, полные благодарности и удивления, смотрели на меня. Я провел языком вниз, желая попробовать на вкус доказательство ее возбуждения. Она была влажной и мягкой, и такой чертовски красивой. Я провел языком по ее отверстию, слизывая ее соки. Она вздрогнула с тихим стоном. Не сводя с нее глаз, я снова погрузил в нее язык, дразня ее только кончиком. Мои пальцы провели клочок темных волос к ее набухшему клитору. Осторожно я провел большим пальцем по розовому узлу, размазывая ее влагу.

Глаза Греты расширились, и она дернулась. Я отстранился на пару сантиметров и скрежетнул по ее набухшей плоти. — Слишком много?

Грета колебалась, прикусив нижнюю губу. Я продолжал нежно обводить ее клитор, затем наклонился и сомкнул губы вокруг него, слегка пососал, и Грета издала еще один тихий стон. — Тебе понравилось?

— Да, — прошептала она.

Я нежно посасывал и ласкал ее несколько минут, отстраняясь всякий раз, когда она была близка к разрядке, и слизывая ее возбуждение. Грета полностью расслабилась, и ее стоны звучали низкими и задыхающимися. Доставлять ей удовольствие таким образом было самым лучшим опытом, который я мог себе представить. Она позволяла мне делать это, полностью расслабившись, не скрывая от меня своего возбуждения. И когда она с криком выгнулась дугой, когда я сосал этот маленький узелок между моих губ, ее пальцы ног были направлены так, словно она собиралась танцевать балет, я упивался этим зрелищем.

Ее бедра подрагивали, а ее киска восхитительно сжалась у моего рта.

В конце концов, напряжение спало, и она села с удовлетворенной улыбкой, поглаживая мои волосы, а я голодно улыбался ей, впитывая каждый след ее освобождения. Она смотрела на меня с восхищением и благодарностью. Я поцеловал ее клитор, а затем обхватил ее лицо и притянул к себе для глубокого поцелуя и когда я отстранился, она облизнула губы и нахмурилась, пробуя себя.

Ее щеки раскраснелись, глаза почти лихорадочно блестели. Это должно было быть много для неё, чтобы принять.

— Я хочу сделать то же самое для тебя, — прошептала она. Я приподнялся немного выше, опираясь на оставшийся подлокотник, и снова поцеловал ее.

Зазвонил телефон, вырвав нас из нашего собственного мира, и Грета извиняюще улыбнулась мне. Я откинулся назад, чтобы Грета могла дотянуться до телефона, который лежал на маленьком столике рядом с креслом. — Невио, — сказала она. — Видеозвонок .

Я встал и отступил назад, пытаясь переставить свой член, но это было слишком трудно. Грета лишь быстро задвинула ремешок обратно на плечо, прежде чем ответить на звонок. Я предположил, что если она потратит слишком много времени, чтобы ответить на его звонок, он заподозрит что-то неладное и придет сюда, чтобы защитить ее.

Направив камеру на свое раскрасневшееся лицо, она заговорила. — Привет, Невио, твой звонок ранний.

— Мы выезжаем сегодня рано вечером.

Только услышав его голос, волосы на моей шее встали дыбом, и мой деловой ум пришел в движение. Куда они направляются? Могу ли я устроить им засаду?

— Ты выглядишь больной и вся в поту.

Грета издала небольшой смешок и вне поля зрения камеры спустила ноги с подлокотника, но меня передернуло, когда я представил, как Невио сошел бы с ума, если бы узнал, что здесь происходит. — Я в порядке. Просто здесь очень жарко, и мне пришлось вынести Дотти на улицу, чтобы она пописала.

— Так ты в порядке? Я знаю, ты сказала, что хочешь побыть одна, чтобы переварить случившееся, но я могу приехать с Массимо и Алессио, и мы сможем повеселиться вместе.

— Ничего из того, что мы можем делать здесь, ты не считаешь весельем.

— Туше. Но я сделаю это для тебя.

Я не мог поверить, насколько нежным может быть его голос. Неужели это был тот самый жестокий, сумасшедший безумец, которого я знал? Но я предполагал, что мой голос тоже изменился, когда я разговаривал с Гретой. Что было такого в этой девушке, что заставляло жестоких существ, животных и людей, становиться послушными?

Грета зевнула.

— Уже устала?

Я ухмыльнулся. Два оргазма, должно быть, вымотали ее. В конце концов, было всего семь тридцать.

— Я плохо спала последние две ночи.