Покоренные страстью

— Кажется, Генрих справляется с этим без нашей помощи, — сухо отметила его жена. — Он похож на пса, сторожащего кость.

— Неудачное сравнение, — резко ответил Ховард, и графиня сразу же поняла, куда ветер дует. Ее муженек приберегал Огненную Тину для себя и ожидал, что она не оправдает надежд короля.

Леди Ховард присоединилась к Элизабет Блаунт и решила посеять в душе последней зернышко беспокойства.

— Элизабет, Его Величество совершенно не уделяет вам внимания, но вы не должны его в этом обвинять. У леди Кеннеди такая репутация!

— Действительно? — пробормотала Бесси.

В душе она надеялась, что неуемные аппетиты Генриха сегодня ночью будут удовлетворены где-нибудь на стороне, но будь она проклята, если позволит ему так открыто пренебергать ею из-за этой сучки Кеннеди. Элизабет подхватила графиню Серрей под руку, и они направились к королю. Бесси присела в поклоне, демонстрируя сверхоткрытое декольте.

— Ваше Величество ослепили всех, показав вашу безграничную физическую силу. Равного вам не найдется во всей Англии.

Огонек подумала, что такая явная лесть звучит уж слишком неискренне, но Генрих проглотил ее с удовольствием:

— Ты часто видишь меня в деле, Бесси, и можешь подтвердить мою выносливость.

Сценка в зарослях вновь, как наяву, встала перед глазами Тины. Повернувшись к монарху, она едва прошептала:

— Пожалуйста, простите меня, Ваше Величество, я так плохо себя чувствую. Надеюсь, леди Ховард будет настолько мила, чтобы проводить меня в мою комнату.

Король посмотрел ей в глаза и со значением произнес:

— До скорого.

Затем он препоручил Тину графине Серрей, заказал еще вина и переключился на Бесси Блаунт.

В своей комнате Тина упала в кресло перед камином и сбросила туфли. Она чувствовала себя как выжатый лимон. Напряжение, испытываемое Огоньком в присутствии Тюдора, было невыносимым. Когда его поросячьи глазки изучали ее, ей казалось, что она вываляна в грязи, но, когда он касался ее, унижение становилось ни с чем не сравнимым. И все же стоило заплатить такую цену за освобождение Рэма.

Ада распустила шнуры корсета леди.

— Ты бледна, как покойник. Съела хоть что-нибудь?

Тина покачала головой.

— Ну давай, хотя бы немного фруктов, — настаивала гувернантка.

Выбрав грушу, Огонек откусила несколько раз.

— Надо быть благодарной судьбе. Думаю, что вечер можно считать удачным. Меня в конце концов представили королю, который прочитал письмо в обмен на то, что я позволила ему себя лапать.

Ада слышала нервозность в голосе воспитанницы.

— Ада, я боюсь, Генрих возжелал меня, а чего он хочет, то он получает. Он сопел, как распаленный бык. Устроил эту дурацкую борьбу и потел, как свинья.

— Так все-таки, как бык или как свинья? — улыбнулась англичанка, надеясь шуткой успокоить леди.

— Думаю, его можно убедить в том, что Рэмсей — не «лорд-мститель», но он не выпустит просто так влиятельного Дугласа из своих лап.

— Дорогая, ты и так добилась чуда. По крайней мере, убрала петлю с шеи Рэма.

— Возможно. — Тина вздохнула. — Но вся беда в том, что если я заказываю музыку, то и музыканту должна платить я.

Ада отнеслась к ее словам философски.

— Этот мир создан для мужчин, детка. За все надо платить, но, насколько я знаю, ты своего не упустишь. — И предупредила: — Рэм убьет тебя, если узнает, так что не проговорись.

— Он возненавидит меня навсегда, — печально произнесла Огонек. — Я и сама себя возненавижу.

— Если сделать все по-умному, то он не узнает, — настаивала Ада.

«Но я-то буду знать», — подумала Тина.

— Давай повешу платье, — гувернантка помогла ей снять серебристо-черный наряд. Затем она поставила небольшой табурет леди под ноги, чтобы та могла спокойно отдохнуть перед камином.

Завороженно глядя в огонь, Тина погрузилась в воспоминания. Она видела Рэма с детьми в Охилтри. Нежность Дугласа окончательно обезоружила его невесту. Больше всего на свете она хотела бы подарить ему их собственное дитя. Постепенно глаза женщины стали слипаться, а голова опустилась на подлокотник кресла. Ада оставила воспитанницу, сидящую перед камином в одном белье, а сама удалилась в свою комнату.

Огонек открыла глаза — кто-то стучал в двери. Положив ладонь на ручку, Тина спросила:

— Кто там?

— Это я, дорогая, лорд Ховард. У нас не было возможности поговорить о наших делах в присутствии короля и под взглядами придворных.

Леди Кеннеди требовалась помощь этого человека, сама судьба прислала его сейчас. И она не собиралась отказать лорду в приеме только из-за того, что была не одета. Интересно, который теперь час, подумала Тина, и как долго она проспала. Леди огляделась — Ада нигде не оставила халата.

— Пожалуйста, простите, я не одета, лорд Ховард. Я умоляю вас помочь мне.

Он галантно поднес ее руку к губам.

— Дорогая, я сделаю все, что в моей власти. Вы прекрасно знаете, как я к вам отношусь.

В голове Тины промелькнула тревога, и, излагая свою просьбу, она пыталась сохранить расстояние между собой и графом.