Покорённый дух

Лукас:

Я уже подхожу.

– Что? – вопрос, не получивший ответа.

Среди двух вошедших посетителей один был явно знакомый. И пришел он сюда с определённой целью к определённому человеку. Лучезарная улыбка засияла на лице, стоило ему переступить порог кофейни. Лукас, поправляя на плечах горчичное пальто, широкими шагами подошел к стойке и поставил на нее один локоть, вальяжно опираясь и смотря на Фину.

– Добрый день, мисс Донамси. Прошу прощения, что заставил ждать.

Рене переводила любопытный взгляд с Фины на Лукаса и обратно. И предпочла молчаливо наблюдать, строя в голове интересные догадки.

Фину будто током прошибло: совсем забылось вчерашнее обещание – сонная голова ни в какую не хотела запоминать что-то до утра, поэтому воспоминания обрывками возвращались в голову только сейчас, в обед, спустя двенадцать часов. Девушка перемялась с ноги на ногу и закусила неловко губу.

– Мне жаль, но я забыла его дома.

Парень на секунду растерялся, а улыбка будто сползла с губ. Он простоял так мгновение, второе, а после тихо, чтобы не мешать посетителям заведения, рассмеялся, прикрыв рот ребром ладони. Сев на барный стул, стоявший на его стороне, Лукас поставил локоть на стойку, а голову – на ладонь. Прекрасные кофейные глаза вглядывались в глубокий изумрудный омут, так что Фина поспешно отвела взгляд то ли от смущения, то ли от неловкости.

К стойке подошёл какой-то парень, на вид примерно того же возраста, что и Лукас. Он посмотрел на представшую перед ним картину оценивающе и не понимающе, немного замялся, но обратился к Рене. Бариста слезла со стула и приняла заказ.

Их разговора Донамси не слышала. В мыслях царила оглушающая тишина, будто ее огрели по голове чем-то тяжёлым и тупым. С чего ее так задевает обычный проницательный взгляд?

– Ну так что? – нарушил тихим и низким голосом тишину парень.

– Что? – немного растерянно переспросила Фина.

– Твой рабочий день закончен?

– Закончен уже как десять минут, – Рене взбивала молоко у рабочего стола, тихо наблюдая за действием, будто гость в театре.

– Чудесно, – Лукас поднялся на ноги и хлопнул в ладони, всё также лучезарно улыбаясь девушке. – Я жду тебя на улице, хорошо?

– Хорошо.

Кажется, всё в порядке.

Это странное состояние, когда ноги ни с того ни с сего подкашиваются, а из своей колеи выбивает один короткий миг. Нужно точно выспаться, иначе долго она так не протянет. В голове творится не пойми что, словно все мысли пропустили через блендер, а получившуюся массу вернули на законное место. Одно от другого не отделимо, сплетается и сливается со всем, что окажется рядом. Странное состояние, ничего не скажешь.

Зачесав пальцами волосы назад, Фина вышла из кофейни в расстегнутом пальто. Холодный ветер пробирался под одежду, обхватывал всё тело и заставлял дрожать даже, кажется, кости. Фина не помнила, когда в последний раз чувствовала холод. И с чего вообще начала его чувствовать…

Лукас, как и сказал, ждал ее на улице. Но, увидев это расстегнутое пальто с лёгкой одеждой, еще не подходящей для весны, он схватился за края и запахнул его; пальцы быстро пропускали пуговицы через петли. Фина молча наблюдала за ним, недоумевая, и не говорила ни слова.

– Кто так ходит? – возмутился парень, оставив пальто в покое.

– Я? – ответила она вопросом на вопрос.

– Я вижу, что ты. Видишь погоду?

– Ну вижу, и что?

– Заболеть хочешь?

Донамси только издала звук, чем-то похожий на фырканье, и промолчала. Пока не стоит что-то объяснять, не время.

Кажется, возмущение начало постепенно отступать, ибо щеки приобрели привычный им цвет слегка загорелой, еще после лета, кожи, а не порозовевшей, как после ожога. Лукас взъерошил свои волосы, запрокинул голову назад, обращая лицо к чистому-чистому небу, и сделал глубокий вдох.

Вдох.

Выдох.

Взгляд впивался прямо в холодную душу.

– Больше не делай так, хорошо? Не хочу носить тебе лекарства, пока ты будешь болеть и прятаться под одеялом из-за озноба.

Быть строгим не получалось. Уголки губ всё равно медленно полезли вверх, пока глаза миллиметр за миллиметром изучали лицо девушки напротив.

Фридеральд считал Фину достаточно красивой, даже очень красивой. Ее необычная внешность завораживала и приковывала к себе внимание – в хорошем смысле – в общем, делала всё, чтобы показать обладательницу чем-то потрясающим, недосягаемым. Вопросов было множество, в особенности: почему корни волос белые? Почему они серебрятся, приобретая какой-то платиновый цвет?

Укусив щеку изнутри, дабы сдержать своё любопытство, парень взял тонкую бледную ручку и положил так, чтобы она держала его под локоть. Он хотел сделать это положение их положением, которое останется чем-то только между ними.

– Прошу вас, мисс Донамси, проведите меня к месту, где хранится этот заветный роман, столь прекрасный с ваших слов.

Фина, просто Фина, всегда Фина, – хотелось вновь и вновь сказать в ответ на обращение.