Покоренный

Через несколько минут мы останавливаемся возле моей квартиры. Я беру её за руку и помогаю войти в квартиру. Джорджа и Дэна нигде не видно, и я рада этому. Прямо сейчас я не в состоянии объяснять всё это.

— Ух, детка, сегодня утром я чувствую себя дерьмом, — говорит Молли, выходя из-за угла в коридор. — О, привет. Кто твоя знакомая, Лилл? — спрашивает она, когда видит Кэсси.

— Можешь дать нам минутку? — говорю я Кэсси. Она кивает. — Гостиная там. — Я хватаю Молли за руку и тащу её в спальню. — Это та беременная, — говорю я Молли.

— Что?! — кричит она. — Почему она здесь? Какого чёрта, Лилс? Тео знает?

— Ого. Притормози. Она здесь, потому что её уволили с работы, и я так полагаю, что её квартира шла в комплекте с работой, так что теперь она бездомная. Нет, Тео не знает, и, прежде чем ты что-либо скажешь, да, он должен что-то сделать с этим, но это не так. — Я вздыхаю и падаю на свою кровать. Молли ложится рядом со мной. — Она приходила ко мне и просила меня поговорить с ним о ней. Я ответила ей отказом, но теперь я задумываюсь, возможно, я должна это сделать.

— Ни в коем случае. Тебе нужно держаться подальше от этого, Лилли. Тот, кому будет больно во всей этой ситуации – это ты. — Она хватает мою руку и сжимает. — Она не твоя проблема, детка, как, впрочем, и он.

— Я не могу просто оставить её. Она беременна от него. Ему нужно вытащить голову из своей задницы. Если он не побеспокоится о своих проблемах, тогда это сделаю я. У меня есть совесть, — говорю я ей.

— Тебе жалко её, — констатирует она. Я пожимаю плечами. Молли грустно улыбается. — Он никогда не заслуживал тебя, Лилс. Под этой жёсткой внешностью кроется золотое сердце.

— Не говори никому. Иначе ты разрушишь мою репутацию, и мне придётся тебя убить. — Она смеётся.

— Так что ты собираешься с ней делать? — спрашивает Молли.

— Молли, у неё проблемы с наркотиками. — Я вижу, как её глаза широко раскрываются в недоумении. — Я знаю. Поэтому я должна помочь ей. Если она не примет помощь, я оставлю её в покое. Я не чёртов благодетель. Она должна хотеть, чтобы ей помогли.

— Ты уверена, что с тобой всё в порядке? Ведь ничего из этого не является твоей проблемой. Ты никому ничего не обязана.

Я глубоко вздыхаю.

— На её месте легко могли быть ты или я, если бы у нас не было семьи и друзей, Мол. Все отвернулись от неё. Если я единственный человек, который может изменить ситуацию и поможет ей встать на ноги, тогда я это сделаю. Я знаю, что ты поймёшь меня.

Она улыбается.

— Конечно. Хорошо. Что требуется от меня? — спрашивает она.

— Ничего, я в порядке. Просто предупредишь Джорджа обо всём?

Она встаёт.

— Конечно.

— Спасибо, Мол. — Она крепко обнимает меня.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — Понятия не имею.

***

Кэсси сидит на диване и всё ещё выглядит немного одурманенной наркотиками. Я не знаю, как с этим бороться. Не поймите меня неправильно, очень много раз я балансировала на грани алкогольной зависимости, но я никогда не касалась наркотиков. Скажем так, это был бы очень плохой путь для меня.

— Мне нужно кое-что спросить у тебя, — говорю я и сажусь рядом. Она кивает, её глаза по-прежнему смотрят вниз. — Как часто ты принимаешь?

Она поднимает свои глаза и смотрит на меня.

— На самом деле только иногда, когда мне действительно плохо. Просто мне это необходимо. Тебе не понять, каково это. Посмотри на себя, у тебя есть всё. А я беременная стриптизёрша, у которой нет никого и ничего.

— Не думай, что из-за того, где я сейчас, я не знаю, каково это быть на дне. Я знаю, что значит быть на коленях, Кэсси. Но знай, что потом, когда ты поднимаешься на ноги, ты стоишь с высоко поднятой головой. Тебе нужно быть сильной для ребёнка. Сила – это не то, насколько ты можешь справиться до того, как упадёшь, сила – это то, как много ты должна сделать после того, как ты упала. — Её глаза встречаются с моими глазами. Я хватаю её дрожащую руку. — Я собираюсь помочь тебе встать, Кэсси, — говорю я ей.

По её щеке катится слеза.

— Спасибо, — шепчет она. Я похлопываю её по руке и встаю.

— Мне нужно сделать несколько звонков, хорошо? — Она кивает.

Я хватаю свой телефон и выхожу из квартиры. Перехожу через дорогу и иду в Холланд-парк. Там нахожу скамейку, на которую можно присесть. Я звоню Гарри.

— Привет, — отвечает он.

— Привет.

— Ты в порядке? — Я слышу беспокойство в его голосе.

— Да, всё хорошо. Почему должно быть по-другому?

— Этот засранец всё ещё преследует тебя? — рычит он.

Я не могу говорить с ним о Тео. Мой брат безумно защищает меня. Он изначально ненавидит Тео просто за то, что он заставил меня чувствовать себя несчастной. Гарри считает, что все вещи или чёрные, или белые, серый цвет не существует, и нет места для ошибок.

— Ох, нет. Во всяком случае, я звоню, чтобы попросить об одолжении.

— О? Выкладывай. — Он веселеет.

— Как быстро ты мог бы продать «Мазерати»? — спрашиваю я.

Он смеётся.

— Наконец-то решила взять деньги, да? Ну, это зависит от многих вещей. Я мог бы продать её и сегодня вечером, но тогда ты не сможешь получить за неё хорошую цену.

— Сколько? — Господи, как же больно. Я обожаю эту машину.