Покорись мне

— Мы должны все закончить сегодня. Завтра я уже буду за пределами страны.

Джек грязно выругался.

— Ок, будет сделано. На улицах поговаривают, что Вилльярил устал бегать от копов и готовится сжать прелестную шейку твоей жены. Я знаю, что его связь с Сильвой не слишком очевидна…

— Но то, что ты говоришь, безусловно, придает вес к мотиву Вилльяррила и делает его главным подозреваемым.

Хантер чувствовал сжимающие его со всех сторон стены: опасность для жизни Каты, ее нежелание быть с ним, его работа. Он должен был все это урегулировать как можно быстрее, и обеспечение ее безопасности было в приоритете.

— Ты что-нибудь нарыл на него? — спросил Хантер, ненавидя чувство собственной бесполезности. Обычно это он был тем, кто пинал задницы и задавал вопросы. Но сейчас заботой номер один для него была Ката.

— Я навел о нем справки, — ответил Джек. — Вилльярил любит сорить деньгами в стрип-клубах. Сегодня большое повторное открытие «Сексуальных Сирен». Я скажу Дику попросить Алиссу пустить слушок о том, что его занесли в список ВИП-гостей.

Как только он там появится, мы с Диком поговорим с ним «по-дружески» и будем продолжать нашу «беседу», пока он не согласится оставить Кату в покое.

— Отлично. Я займу Кату, пока ты будешь ловить ублюдка. Буду на связи все время, так что утром смогу поговорить с ним и подтвердить его «согласие».

Они договорились созвониться вечером, после чего Хантер сделал еще два звонка — оба необходимых зла. Затем он надел оставшуюся одежду, почистил зубы, нашел телефон Каты и передал его на хранение своему отцу. Не было ни единого шанса, что он позволит Бену забрать ее, когда она находилась в смертельной опасности. Хотя в идеале — это вообще никогда не произойдет.

Вытирая вспотевшие ладони о джинсы, плотно сидящие на его бедрах, Хантер замер у двери ванной, в которой была Ката, и сделал медленный, глубокий вдох. Это не слишком помогло, его мышцы продолжали дрожать от напряжения. Если бы только был другой путь… Но его не было, и он знал это. Это конец.

Его сердце бешено стучало, когда он, наконец-то, вошел в ванную. Его окутал ароматный, влажный воздух. Все вокруг было пропитано ее запахом: пряным янтарем и сладкими лилиями. Даже за пределами обычного возбуждения. Как всегда, он затвердел для нее в одно мгновение.

Боже, он любил свою женщину.

Увидев его, Ката вздохнула и попыталась схватить полотенце, лежащее на краю ванной. Он достиг вещицы раньше нее, испытывая безумное обожание, наблюдая за ней, прикрытой только маленькими голубыми кружевными трусиками. Ее гладкая оливковая кожа, пышная грудь, сжавшиеся коричневые комочки сосков заводили его, как ничто и никогда прежде. Темные волны ее влажных волос спускались по ее спине, волнительно обрамляя ее разрумянившееся лицо. Он не мог дождаться момента, когда вновь окажется в ней, снова будет держать ее в объятиях. Слишком многое свалилось на нее вчера, поэтому он отступил и не погрузился в ее нежную, влажную киску.

Сегодня никаких запретов.

Понимая, что он не собирается отдавать ей полотенце, а также преграждает ей путь к одежде, Ката с вызовом посмотрела на него, задрав подбородок.

— Что на этот раз? Я уже сказала тебе о своих чувствах и о том, что скоро произойдет. Если ты пришел остановить меня, то у тебя ничего не получится.

Ах, ее упрямство, которое так его интриговало. По-хорошему, он бы спорил с ней, пока не переубедил или же не соблазнил бы ее, пока она не закричала от наслаждения. Но эта ситуация была далека от нормы. Его самой важной задачей на данный момент была необходимость удержать ее в безопасности до рассвета. Ничто другое не имело большего значения. У Хантера был только единственный шанс сделать это… дать ей то, чего она так хотела. И это разобьет его чертово сердце.

У него не было иллюзий: он уже никогда не будет прежним. Он будет таким же несчастным ублюдком, как и его отец последние пятнадцать лет, таким же, каким Логан был сейчас. Хантер всегда клялся, что будет бороться за свою женщину.

Черт возьми, но через несколько часов у него не будет иного выбора, кроме как отпустить ее.

Хантер скрестил руки на груди, пытаясь побороть желание обнять Кату, ласкать ее соблазнительную кожу и никогда не останавливаться.

— Во-первых, если ты поедешь домой, то поставишь под удар не только себя, но и свою семью. Тебе, может быть, ничего и неизвестно о том, кто за тобой охотится, но он знает о тебе все. Ты думаешь, он не придет за теми, кого ты любишь?

Ката упрямо вздернула подбородок, но кивнула. Несмотря на то что она не желала этого признавать, но в его словах был смысл. Сейчас ему предстояло раскрыть перед ней все карты, несмотря на то что в итоге именно он будет проигравшим.

— Милая, у меня есть предложение: сегодня я сделаю все необходимое, чтобы обезопасить тебя. Завтра ты будешь вольна идти на все четыре стороны, — он крепко сжал кулаки. — И я подпишу эти чертовы бумаги на развод.