Покорись мне

— Ты злишься? Я рыскал по чертовым джунглям без остановок в течение последних тридцати шести часов, охотясь на террористов, более неуловимых, чем призраки. Моя команда ничего не добилась, кроме истощения и обезвоживания. Одна из вещей, которая помогала мне не останавливаться, — это уверенность в том, что я увижу тебя снова. Я был тверже стали, умирая от желания трахнуть тебя, с тех пор как мы сели на самолет в Венесуэле. И вернулся, чтобы найти тебя на коленях твоего любовника.

То, как он рычал, и как его глаза были наполнены гневом — все кричало о том, что он был на грани. Насколько бы она была обозлена, вернувшись домой после изнурительной командировки, обнаружив другую женщину на коленях у Хантера?

Она была бы взбешена этим… и очень ранена. Может быть, им обоим следует посчитать до десяти.

Она вздохнула:

— Я пыталась сказать тебе раньше, что даже не помню, как заснула. И ты с самого начала знал, что я и Бен не чужие друг другу. Но я клянусь, что мы больше не любовники. Я уклонялась от его намеков на это с Вегаса. Я его больше не хочу.

— Тогда почему он пытается встать между нами?

— Я, правда, не имею понятия.

Хантер мрачно сжал губы.

— Это в любом случае никак не решает реальную проблему: ты доверилась Бену, прежде чем довериться мне.

Ката отпрянула от боли, прозвучавшей в его голосе.

— Тебя не было рядом, чтобы я могла тебе довериться. Я знаю, ты должен был уехать, и не виню тебя, но моя мама нуждалась во мне. А я едва знала Тайлера. Если бы он не позволил мне помочь маме, у меня не было бы никого, чтобы обратиться за помощью, и я знала это. Зачем мне просить парня, который запер меня по твоему слову, позволить мне уйти?

— Тайлер был там, чтобы защитить тебя. Если тебе нужна помощь, ты должна была сказать ему об этом, а не сбегать за моей спиной.

— Я должна была сделать что? Всего за четыре дня, пока я пыталась свыкнуться с мыслью о нашем браке, я была мишенью стрелка, боролась с твоими доминирующими ожиданиями, а моя мать оказалась на пороге смерти. Извини, если я не успеваю меняться достаточно быстро, чтобы соответствовать твоим ожиданиям.

— Этот маленький ротик способен создать тебе большие неприятности, сладкая.

Ты должна была верить, что я позабочусь о тебе.

— Так же как ты должен был доверять мне в том, что сон на коленях Бена абсолютно ничего не значит для меня?

Хантер резко схватился за свою шею, уставившись в потолок, моля о терпении.

После он выдохнул и посмотрел на нее синими, как лед, глазами.

— Раздевайся.

Ее сердце сбилось с ритма. Здесь? Сейчас?

— Ты собираешься отшлепать меня? — Ката вспомнила, как он разогревал ее зад, а затем погрузил ее тело в невероятное наслаждение прямо в квартире его брата. Мысль о том, что он может повторить это, всколыхнула в ней смешанную и заманчивую смесь из страха и предвкушения.

Он не ответил ей. Его свирепый взгляд, без лишних слов, обещал ей еще больше наказаний, если она не подчинится ему.

Они с Хантером уже играли в эту игру однажды, и все закончилось тем, что она оказалась голой и полностью предоставленной его желаниям. Лучше сейчас признать то, что ей нравилось быть голой для него, и сохранить силы для будущих сражений.

Со смелостью, которую она не ощущала, Ката скинула туфли, уронила сумочку на пол, сняла свою рубашку, сбросила капри и расстегнула бюстгальтер, затем покачивающими движениями стянула трусики. В тот момент, когда она полностью обнажилась, Ката почувствовала себя ужасно уязвимой, словно обнажила душу перед ним, и это убивало ее.

При взгляде на нее глаза Хантера загорелись теплом. Он сжал руки по бокам, но не сделал ни единого движения, чтобы перекинуть ее через колено. Может, и не будет эротического шлёпанья в ближайшем будущем? Вероятность этого наполнила ее разочарованием, что не имело абсолютно никакого смысла… но тяжестью осело где-то внутри нее.

— Что теперь?

Хантер смотрел на нее молча, почти пронзая насквозь своим взглядом. Она сглотнула чувство страха и уперла руки в бока.

— Если ты собираешься обвинить меня в дерьме, которого я не делала, и дуться, то к черту все. Я собираюсь вернуться к своей маме, — она наклонилась, чтобы поднять свою одежду.

Хантер наступил на ее вещи и заблокировал собой выход; на ее пути стояло его поджарое, крепкое, мускулистое тело.

— Ты не уедешь, — выражение его лица кипело от злости… и похоти. Этим глубоким авторитетным голосом, который заставлял ее тело дрожать и стать горячей, он приказал ей: — Встань на колени и опусти голову.

Лоно Каты судорожно сжалось от его команды. Она замерла. Ее инстинкты кричали ей, чтобы она бежала как можно скорее. Ее же логика говорила, что попытки бегства будут бесполезны и глупы. Также, как и попытки покончить с их отношениями.

Губы гневно Хантера сжались в линию, пока он безмолвно ждал ее действий в затягивающейся тишине. Медленно она опустилась на одно колено, потом на другое, вздрогнув, когда слишком сильно ударилась о плитку. Но она не собиралась показывать ему слабость. И, черт побери, она не собиралась опускать голову в покаянии, когда она не сделала ничего плохого.