Покорить Генерального (СИ)

Я рухнул на кресло, из меня будто вынули все кости и выдернули позвоночник. Я так жутко рад был слышать голос Виолы.

Она же меня до сих пор игнорировала!

— Виола…

Язык распух, став неуклюжим. Я столько всего хотел ей рассказать, но когда услышал, только и мог повторять ее имя, как попугай:

— Виола… Виола!

— Да, это я. В общем, программа слежки у тебя на уровне организации ясельной группы детского сада “Солнышко”.

— Это я, что ли, солнышко, да? — обрадовался.

В груди стало так жарко-жарко, будто Виола меня действительно ласково назвала. Я же был рад настолько рад, что был готов быть кем угодно солнышком, котиком и… даже постыдным “заей”.

— Да нет, — ответила Виола. — Ты же Хаканчик. Маленький вредный непоседа с гонором императора и голым…

— Блять! — я прикрыл ладонями лицо. — Блять! Я же говорил! Ну, мама…

— На что ты надеялся, Гром?

— На то, что ты не видела маму в лицо?

— Но я видела фото твоих родителей в молодости, и вы с ней очень похожи! Двойка тебе, Хакан.

— А мне нравится… — признался я. — Как это звучит из твоих уст.

— Так, все. Заканчиваем. В общем, твоя мама раскрыта, мы с дедушкой продолжаем лечение.

— Как он? — поинтересовался я.

— Что? — удивилась Виола.

— Как здоровье твоего дедушки? — спросил я.

У меня столько работы. В офисе просто хаос. Новенькая, которую я принял на работу сегодня, дай боже, что с техническим образованием и разбирается, с какой стороны смотреть чертежи…

По правде говоря, каждая минута — на счету. И до момента, когда я лягу спать, чтобы позволить себе вздремнуть два-три часа, нужно успеть перелопатить просто тонну работы. Но я решил посвятить это время разговору с Виолой.

Мне было жизненно важно слышать ее голос, знать, как у нее дела…

Я много думал о нас и понял, что она права — я о ней знал мало. Непростительно мало. Хотел бы нагнать все эти упущенные восемь лет, не теряя ни одной секунды. Но чем настойчивее я хотел быть с ней, тем прохладнее меня отстранила Виола, считая, что разговор на языке секса ничего не значит. А я с ней просто не разделяю одно и другое… Я весь горю с ней. Мысли, тело, сердце… Даже мифологическая душа вдруг появилась в бренном теле. По крайней мере я чувствовал, как во мне что-то вибрировало, ранее неизведанное.

То, чего никогда не было.

— Деду лучше намного, — смущенно произнесла Виола. — Посветлел, радовался, как ребенок, когда смочил пятки в настоящем море. Здесь, действительно, хороший уход, программа реабилитации интенсивная.

— Я рад, а ты… Как ты сама?

— Здесь, в санатории, катастрофически мало мужчин. Одни старики. Твоя мама предложила выбраться в город, погулять…

Я счастливо улыбался, кивая. От улыбки чуть щеки не треснули: старички одни, значит! Да, так и надо…

Но… что это?

— Что сделала моя мама? Она предложила что-то?! ПОГУЛЯТЬ?! ЧТО?! Виола, не слушай ее. Она гадости советует… Она вообще перед отлетом призналась, что роняла меня головой! Нельзя ее слушать…

Предчувствия у меня насчет их прогулки — нехорошие!

Что творит эта женщина? Не нарочно ли она туда отправилась, чтобы под видом помощи поссорить меня с Виолой окончательно и подсунуть дочь какой-нибудь подруги, а?!

Глава 44

Виола

Мама Громова оказалась удивительной женщиной — эмоциональная, яркая, деятельная. Ураган позитива, непоседливая, иногда забывчивая.

Словом, теперь мне было ясно, в кого Громов пошел темпераментом взрывном — в нее.

Плюс черты лица… Здесь даже гадать долго было не нужно. Стоило мне услышать английский с ужасным акцентом, турецкую речь — и я узнала в женщине, которая беседовала со своим личным сопровождающим переводчиком маму Громова.

На память я никогда не жаловалась, поэтому сразу же узнала в этой женщине ту, что была на семейном портрете в квартире Громова. К тому же не так сильно она изменилась за эти годы, выглядела значительно моложе своих лет. И снова сходство с Громовым — тот тоже не смотрелся на свой возраст, многие принимали гениального изобретателя то за студента, то за практиканта…

Общий язык я нашла с ней почти сразу же. Мама Громова юлить не стала, сразу же сказала:

— Джаным, как я рада, что ты меня нашла. Я уже устала бороться с этим олухом, — показала на переводчика, которого наняла. — Свободен, дорогой. Все, свободен!

Мама Грома все уши мне про своего сына прожужжала. Я опасалась, что она начнет намекать на сватовство, но она ничего такого и не говорила, напротив, поблагодарила, что я подглядывала за ее сыном, устроила небольшой тест, задавая самые разные вопросы о том, что любит Гром, что ему можно и так далее.

Могла бы и не спрашивать. Я сама ее поправила в некоторых моментах. Впрочем, думаю, она нарочно ошиблась, чтобы проверить, так ли хорошо я знала своего босса.

— Джаным, как хорошо! С такой помощницей, как ты, мой Хакан будет в самых надежных руках и точно не проглядит ту самую, единственную! И если вдруг ты поймешь, что он неуклюже ухаживает или упускает важные детали, ты ему подскажешь, как быть, да? — сказала она с улыбкой.

Я чуть не подавилась чаем.

Что это за…

Мама Громова продолжила, как ни в чем не бывало: