Покорить Одиссея

— Привет, дорогая, — подошла к ней Катя, дочка российского газового магната, которая уже успела подкачать себе губы. — Прими мои соболезнования, папа мне все рассказал о ваших семейных проблемах. Ты, наверное, убита. Что будешь делать? Я бы на твоем месте вообще не смогла в свете показаться.

Катя два года безрезультатно бегала за Полем: плевать он хотел на статус и приданое одноклассницы. Сейчас друг стоял чуть поодаль, общаясь со своей мамой, которая только что приехала, а значит не мог остановить Лизу в ее коварстве. Она ухмыльнулась.

— Спасибо за сочувствие, Катюша. Рада бы поговорить, но меня Поль ждет, у нас с ним свидание после этого занудного мероприятия. Пойду с его мамой поздороваюсь.

— Конечно, дорогая, — одноклассница даже сморщилась, яро выражая унизительную жалость и пряча тихую ненависть.

Лиза никогда еще не обнимала маму Поля с такой силой, и та рассмеялась.

— Милая, ты меня задушишь!

— Вы сегодня здесь и вместо моей мамы, так что терпите двойную нагрузку обожания, — объяснила Лиза и огляделась. Катя шепнула что-то своей подружке, и они вместе скрылись в холле. — Я сейчас вернусь.

Лиза поправила волосы под квадратно шапкой и отправилась следом за ехиднами. Архипова хоть и была Лисой, но загонять других в угол умела и практиковала, как самая настоящая ищейка.

Стены в холле были «обшиты» зеркалами, акустика отличная, голос одноклассницы эхом достиг ушей:

— Ты бы видела ее лицо! Она чуть со стыда не сгорела. Упала с королевы корона, на-ко-нец-то! Их семья теперь — пустое место. В обществе их не примут никогда.

— И правильно сделают. Говорят, ее из «Богинь Элеоноры» уволили. Давно пора. Это у нас с тобой родители — честные люди, а у этой хиппи — обычные воры. Папа говорит, что к этому давно все шло.

— Она теперь никто. И замуж выйти за человека нашего круга не сможет, кто же ее захочет? Разве что в содержанки. Поль тоже от нее откажется, когда узнает. Я сама ему расскажу.

Лиза откашлялась и вышла из-за угла, сухо улыбаясь.

— Кать, ты ядом не плюй так активно, еще отравишься. Поль уже все знает, но все равно пригласил меня на свидание. А знаешь почему? Потому что меня хотят даже без приданого. А ты — это деньги твоего папочки, но даже с ними тебя никто не хочет. Да, обидно. Но я-то здесь причем?

Конечно, Лиза слегка приврала, но наконец-то выплеснула и собственный яд, накопившийся за день из-за равнодушия Андрея. На душе сразу полегчало. Если бы Катя сорвалась и надумалась подраться, то вообще день удался бы.

Одноклассница сначала растерялась, когда поняла, что ее застукали. Потом разозлилась, униженная правдивостью обвинений.

— Подслушивать неприлично. Но откуда тебе знать о манерах, — не нашлась с лучшим ответом Катя.

— Откуда? Например, от бабушки, заслуженной артистки СССР. А тебя кто учил вилку с ножом держать? У тебя же отец каждый год жен меняет. Ты хоть мать свою в лицо знаешь?

Катя побледнела, и Лиза вдруг осеклась. К горлу подкатила тошнота, стало дико стыдно. Ладно, эти сплетницы ведут себя как дуры, но самой зачем им уподобляться? Специально ведь Катю провоцировала, чтобы та вышла из зала позлорадствовать. Лиза зажмурилась, выдохнув, и сказала:

— Прости, Кать. Как-то само с языка сорвалось. У меня настроение буйное сегодня. Не из-за тебя, не радуйся, и тем более не из-за семейных проблем. Поверь, у нас все будет хорошо. Такие, как мы, не тонут. А Поль… Мы с ним друзья, ничего больше. Я просто хотела тебя задеть. Не одна ты можешь быть сукой.

Лиза развернулась и ушла, сопровождаемая гробовым молчанием девчонок. До церемонии оставалось несколько минут; пришлось торопливо пробираться между рядами, занимая место рядом с Полем.

— Ты где была?

— Поцапалась с Катей.

— Зачем?

— Сама не знаю. Нервничаю, нестерпимо хотелось кого-нибудь обидеть.

— Вау, да ты сегодня в лучшей форме! — иронично заметил Поль и толкнул плечом. — Все, начинается.

Церемония длилась полтора часа. За это время каждого выпускника попросили подняться на сцену, чтобы пожать руку и вручить диплом об окончании школы и второй — для тех, кто последние два года дополнительно учился по программе бакалавриата. Лизу почему-то все не вызывали и не вызывали, и она начала паниковать: уж не побрезгуют ли вручать ей диплом на фоне коррупционного скандала?

Поль тоже хмурился, и это при том что из них двоих он — оптимист. Лизу обычно вызывали в начале, а сейчас уже конец церемонии.

Это заговор…

— Елизавета Архипова!

Уф-ф. Выдохнула. Напряженная от волнения, Лиза поднялась на сцену и получила свои дипломы, едва их не расцеловав. Они прожигали руки, потому что где-то там вложен и сертификат с результатами экзаменов. А директор, до безобразия приличный человек, в костюме, с галстуком-бабочкой в горох, вдруг возьми да и скажи вежливо:

— Лиза, если вы не против, озвучьте своим уже бывшим одноклассникам, какой у вас общий балл по IB?

[IB — International Baccalaureate, международный бакалавриат].

Черт. Откуда же ей знать? Она неуклюже открыла диплом в поисках сертификата, но тот вдруг соскользнул и приземлился на пол.