Покорить Одиссея

Лиза тихонько отошла от двери, едва дыша, чтобы по стеночке пробраться назад к лестнице, но из каюты снова донеслись звуки, что-то грохнулось на пол с глухим стуком.

Черт! Пока она побежит будить людей, преступник скроется.

Так, спокойно, вспоминаем уроки по вскрытию замков. Лиза стянула с волос резинку и промотала в мыслях инструкцию: просунуть ладонь в щель, нащупать крючок цепочки и продеть под него резинку, затянув узелок; второй конец резинки нацепить на ручку. Захлопнуть дверь — и крючок цепочки вылетит из полоза, проскрежетав по касательной.

Вот только злоумышленник заметит чужую руку и в панике сломает Лизе пальцы, захлопнув дверь. Нет, спасибо.

И что делать?

Лиза решила спрятаться на лестничной площадке и подкараулить преступника. Она прижалась спиной к холодной гладкой поверхности и затаила дыхание. Потекли бесконечно долгие минуты, пока наконец до Лизы не донесся шорох. Она буквально слилась со стеной, едва не потеряв сознание, но шаги стали удаляться в другую сторону. Возмутившись собственной глупости, Лиза выглянула из укрытия, но никого там уже не было.

— Черт! Трусливая идиотка.

Она подбежала к кабинету и вошла внутрь. Знакомый аромат бергамота и библиотеки подействовал успокаивающе, но тревожность требовала разобраться в происходящем. Может, это был Андрей и он просто не захотел общаться, разозленный?

Острая боль пронзила пятку, и Лиза чертыхнулась, едва не упав. Она попрыгала на одной ноге к креслу и рухнула в него, забросив ногу за ногу и разглядывая пятку. Просто прекрасно, наступила на осколок!

На паркете лежало разбитое зеркало, которое прикрывало сейф. Его вскрыли.

— Вот же уроды!

В голове сразу замелькали лица людей, которые работали на «Одиссее». Кто-то ведь пришел сюда, в святая святых Одиссея… Что, интересно, искали?

— Лиза?! Какого хрена?

Обалдевший голос Андрея заставил вздрогнуть, отвлекая от мыслей, а яркий свет ослепил, когда хозяин хлопнул по включателю, в ярости глядя то в раскрытый сейф, то на Лизу.

— Что с ногой? — в его голосе проскользнуло беспокойство.

— Порезала осколком. Кто-то сломал замок в кабинете, пытался ограбить, наверное. Но я не видела, кто это. Упустила, не сообразила, что он в другую сторону уйдет. Это ведь не ты был?

— Нет, Шерлок, у меня есть ключ.

Андрей опустился на колени перед Лизой и осторожно взял в ладони ее ступню, приподнимая и осматривая.

— Не думаю, что человек пробыл здесь долго. Я его спугнула.

— Не двигайся, — предупредил Бесстыжий и аккуратно вытащил острый осколок размером с ноготь, не больше. — Нужно промыть, посиди.

Он прошел прямо по разбитому стеклу, благо в кедах, и открыл отсек первой помощи в стене. Антисептик, бинты…

— Ай! — Лиза поморщилась, когда ранку защипало, но нежность, с которой Андрей приклеивал пластырь и заматывал ступню эластичным бинтом, поразила в самое сердце. Он едва касался ноги, словно она хрустальная, и сто раз повторил, что все в порядке.

— Ограбили тебя, а не меня, — напомнила она.

— Да, я понял.

— Посмотри, что забрали, я подожду. Это ведь секретная комната, мало ли какие ценности пострадали.

— Потом, сначала с тобой разберусь. — Андрей сунул черный портфель под стол, нажал на кнопку связи на панели у двери и вызвал ночного офицера. Тот явился спустя минуты две, с примятой щекой с одной стороны, с усами, растопыренными, как у напуганного кота. На вахте уснул, значит.

— Барри, кто-то проник в кабинет. Пришли сюда охрану, опроси команду и проверь все видеозаписи. И замок сменить срочно. В полицию не звони, думаю, я знаю, что они искали и не нашли. Не стоит офишировать. Я буду ночевать в своей каюте, меня не беспокоить.

— Да, босс.

Андрей задумчиво посмотрел на Лизу, видимо, решая, что с ней делать, а потом бережно поднял на руки.

— Все будет хорошо, — в который раз повторил он.

— Да, босс, — шутливо отозвалась она, сбитая с толку всем происходящим, и обняла его за шею, тщетно пытаясь вспомнить, зачем собиралась быть с ним равнодушной.

Глава 18. Всегда нужно признаваться в любви тому, кого любишь

Второй раз за день поссорившись с Лизой, Андрей отправился прямиком в тренажерный зал, чтобы выместить ярость там, а не на ком-нибудь живом.

Да-а, госпожа Архипова умела играть на добивание.

«Ты гордишься мной?»

Острее сюрикэна язычок у Лисы. Она пробралась под кожу, в вены, в душу и могла убить его одними только словами. Андрей действительно гордился ею, тем, насколько она волевая. А себя который день ненавидел. За то, как сильно хотел ее, с каким напряжением ждал у пристани, до последнего надеясь, что ничего не было, что Лиза просто пошутила.

Ричард прав. Андрей любил свободу, но Лисе такого права не давал, пытаясь ее контролировать и провоцируя на опасные поступки. Отталкивал и хотел владеть ею одновременно.